Читать «Каникулы в Лимстоке. Объявлено убийство. Зернышки в кармане» онлайн - страница 3
Агата Кристи
Вскрыв письмо, я минуту или две пребывал в недоумении. Печатные слова, вырезанные из книги и наклеенные на лист бумаги…
В письме в довольно грубых выражениях сообщалось мнение отправителя насчет того, что мы с Джоанной не были братом и сестрой.
— Эй, что это такое? — спросила Джоанна.
— Это очень грязное анонимное письмо, — ответил я.
Я ощутил легкую душевную боль. Кто бы предположил, что подобное может случиться в тихом болоте Лимстока?
Джоанна мгновенно проявила живейший интерес:
— Да ну? И что в этом письме говорится?
Должен заметить, что в романах анонимные письма — грубые, внушающие отвращение — по возможности не показывают дамам. Подразумевается, что дам следует во что бы то ни стало защитить от потрясения, в которое подобное письмо повергнет их нежную нервную систему.
Очень жаль, но я должен сказать, что мне бы и в голову не пришло скрыть письмо от Джоанны. Я немедленно протянул ей лист.
Джоанна подтвердила мою веру в нее тем, что не проявила никаких чувств, кроме веселого удивления.
— Какая жуткая гадость! Я слыхала об анонимных письмах, но мне никогда не приходилось их видеть. Они что, все такие?
— Не могу сказать, — ответил я. — Для меня это тоже впервые.
Джоанна захихикала.
— Похоже, ты был прав, говоря о моей косметике, Джерри. Наверное, они тут решили, что я просто обязана быть распутной женщиной!
— К тому же, — сказал я, — нужно учесть тот факт, что наш отец был высоким смуглым человеком с длинным худым лицом, а наша матушка — очаровательное маленькое создание, голубоглазое, с прекрасными волосами, и что я похож на отца, а ты — на маму.
Джоанна задумчиво кивнула.
— Да, мы ничуть не похожи. Никто и не подумает, что мы брат и сестра.
— Кто-то и не подумал, — сказал я с чувством.
Джоанна заявила, что она считает все это просто забавным. Она помахала письмом, держа его осторожно за уголок, и спросила, что мы с
— Я полагаю, будет наиболее верным, — предложил я, — сунуть его в огонь, энергично выразив свое отвращение.
Я подкрепил свои слова действием, и Джоанна зааплодировала.
— Ты это проделал великолепно, — сказала она. — Тебе просто необходимо пойти на сцену. Какое счастье, что у нас все еще есть огонь, правда?
— Корзинка для бумаг не была бы столь драматична, — согласился я. — Хотя, конечно, я мог поджечь листок спичкой и понаблюдать, как он медленно сгорает.
— Когда тебе нужно что-то сжечь, оно ни за что не загорается, — сказала Джоанна. — Оно гаснет. Тебе наверняка пришлось бы чиркать спичку за спичкой.
Она встала и подошла к окну. Потом, стоя там, вдруг резко обернулась.
— Удивляюсь, — сказала она, — кто мог написать такое?
— Вероятно, мы никогда этого не узнаем, — предположил я.
— Я тоже так думаю. — Она помолчала немного и продолжила: — И тем не менее, не знаю уж почему, мне все это кажется забавным. Видишь ли, я думала, они… я думала, нас здесь полюбят.
— Так оно и есть, — сказал я. — Просто тут живет какой-то наполовину свихнувшийся тип.
— Надеюсь, что это так. Фу, гадко!
Джоанна ушла наружу, на солнышко, а я, закуривая положенную после завтрака сигарету, решил, что сестра права. Это действительно гадко. Кого-то возмутил наш приезд сюда… кого-то возмутила юная, яркая красота Джоанны… кто-то хотел причинить боль. Возможно, лучшим выходом было посмеяться над всем этим.