Читать «Подвиг Севастополя 1942. Готенланд» онлайн - страница 162
Виктор Костевич
Земскис не дал ему договорить.
– У вас есть политбойцы?
– Как бы это сказать, – засомневался Бергман, оглядываясь на Сергеева и на своих взводных. Всеобщее замешательство не укрылось от взгляда военкома. С удовлетворенным видом он поднял указательный палец.
– Надо восстановить структуру политического воспитания в полном объеме.
Сергеев мрачно заметил:
– Были у нас политбойцы. Только пали смертью храбрых. Один в атаке, другой в контратаке. Как положено, с криком «За Родину!». С тех пор…
Комиссар перебил и его. Кажется, перебивать собеседников было его привычкой. А может, и правильно сделал, больно неподходящий был у Сергеева тон.
– Они умерли как настоящие коммунисты, – сказал Земскис правильным голосом. – Мы никогда не забудем о них. Сообщите мне имена, я запишу. Но когда погибают одни, на смену приходят другие. И если в подразделениях сейчас отсутствуют политбойцы, надо назначить новых.
Тут и раздался голос младшего политрука Некрасова.
– У нас со вчерашнего дня политбоец имеется, просто я Сергееву доложить не успел. – Он оглянулся в мою сторону. – Аверин! Выйди-ка на свет божий.
– Есть.
Только этого мне еще не хватало. Вслед за Некрасовым в мою сторону обернулись другие, в том числе озадаченные Сергеев и Старовольский (хорошо, хоть Лукьяненко не позвали, даром что старшина исполнял обязанности взводного). Я и не ожидал, что младший политрук запомнит мою фамилию. Хотя спору нет, она редкая, не Ковалёв какой-нибудь все же.
– Как вы сказали? – заинтересованно спросил Земскис, отечески заглядывая мне в глаза. – Каверин? Есть такой писатель. Вы не родственники?
– Красноармеец Аверин, товарищ старший политрук, – ответил я, постаравшись как можно четче произнести начальное «а».
– А-а, – протянул комиссар. – Комсомолец?
– Комсомолец.
– Значит, будешь политбойцом. Проведем и утвердим.
– Будет, товарищ старший политрук, – сказал Некрасов. – Он парень что надо. Десять классов кончил.
Я не стал говорить про наличие у нас во взводе настоящего студента Пинского. И потому, что однажды уже пробовал, и потому, что могли подумать, будто я боюсь ответственности.
– Справишься? – спросил меня Земскис.
– Буду стараться, – ответил я, подумав про тех двух, что кричали «За Родину».
– Тогда, когда освободишься, бери газету и готовь политинформацию.
Старовольский и Сергеев переглянулись. Видно, как и я, не поняли, что означает слово «освободишься» и при каких обстоятельствах это может произойти. Ночью, когда другие будут спать?
– Он уже готовится, товарищ старший политрук, – вмешался Некрасов. – Я ему вчера вечером «Правду» выдал. Четыре номера. Как там, Аверин, есть подходящие материалы?
– Есть. Письмо партизан товарищу Сталину.
– Это хорошо, – кивнул Земскис.
– О международном положении интересное есть. Я еще не все прочел. Югославские партизаны, бои на Ливийском фронте, налеты на Мальту, война на Тихом океане, саботаж во Франции и… – я сделал паузу перед главной сенсацией, – покушение чешских патриотов на Гейдриха.
– Это я слышал по радио, – заметил Земскис.
– Я тоже, – сказал Некрасов, – но все равно любопытно.