Читать «Поўны збор твораў у чатырнаццаці тамах. Том 9» онлайн - страница 64
Васіль Быкаў
— А ну вставай. Молчание.
— Ну какого черта молчишь! Замерзнешь же, дура. Молчание.
Он, промерзнув, вскакивает, босыми ногами озабоченно шагает по тропе туда и назад, потом решительно останавливается напротив.
— Так не пойдешь?
— Нон, Иван.
— Ну что ж! Пропадай, — с деланным равнодушием говорит он и требует: — Давай тужурку.
Она снимает с себя тужурку, кладет ее на камень, потом сбрасывает с ног колодки и составляет их рядом. Он застывшей ногой отодвигает колодки в сторону.
— Оставь себе. В лагерь бежать, — говорит он, натягивая на себя тужурку. — Что ж, прощай!
— Чао! — покорно говорит она, сжавшись на камне. Отчегото Ивану становится не по себе, но он пересиливает себя и торопливо, почти бегом взбирается на крутизну. Однако он не в состоянии справиться со своими невольными чувствами, что-то гнетет его, бунтует в нем, и он оглядывается. Она темным пятнышком едва сереет на снегу. Тогда он, чего-то не одолев в себе, сбегает вниз. Джулия испуганно вскидывает голову:
— Иван?
— Я.
Она настораживается, видимо, о чем-то догадываясь.
— Почему?
— Давай клумпес!
Она покорно вынимает из колодок ноги, и он быстро насовывает их на свои ступни. Затем торопливо скидает с себя тужурку.
— На, надевай.
Она быстро запахивается тужуркой, он помогает, придерживая рукава, потом трогает ее за локоть.
— Иди сюда!
Она упрямо отстраняется, испытующе заглядывая ему в лицо.
— Иди сюда!
— Нон!
— Вот нон мне еще!
Он хватает поперек ее дрожащее тоненькое тело, рывком вскидывает на плечо. Она, как птица, стремясь вырваться, трепещет, что-то говорит, но он, не слушая, закидывает ее за спину, руками перехватывает под коленки. Она вдруг притихает, чтобы не упасть, обхватывает его за шею и замирает. Вскоре он чувствует, как горячая капля катится ему за воротник.
— Ну ладно. Как-нибудь!..
Он и сам задыхается, но не от ветра, а от чего-то незнакомого и доброго, что вдруг наполняет его, и быстро лезет вверх по тропинке. Она не шевелится.
24
Снежная крупа уже густо обсыпала шершавые камни, деревяшки скользят на тропе, на слишком крутых местах, чтобы не упасть с ношей, Иван старается идти боком.
Перевал уже близок, впереди возвышаются пестрые склоны вершин. Ветер по-прежнему шалеет в своей неуемной ярости. Вокруг все стонет, воет, гудит.
Мелкими шажками Иван взбирается все выше. Джулия молча прижимается к его спине. Пальцы ее, сомкнутые у него на груди, тихо вздрагивают. Он, однако, выбивается из сил и, взобравшись на очередную крутизну, прислоняет ее к скале.
— Ну как? Замерзла?
— Нон, нон.
— А ноги?
— Да, — тихо говорит она. — Ноги да.
Не оборачиваясь, Иван нащупывает ее окоченевшие босые ноги и, подхватив горсть снега, начинает растирать их. Джулия вздрагивает и пытается вырваться, но Иван удерживает их.
— Ну что? Щекотно?
— Болно! Болно!
— Потерпи. Я тихо. Постепенно Джулия притихает.
— Ну как, тепло?
— Тепло. Тепло. Спасибо.
— На здоровье.
Он все еще тяжело дышит, стоя к ней спиной.
— Хлеба хочешь?
— Нон! — поспешно отвечает она. — Джулия нон хляб. Иван эссен хляб.
— Так? Тогда побережем. Пригодится.
Он намеревается идти дальше, пригибается, берет ее под коленки.