Читать «Поўны збор твораў у чатырнаццаці тамах. Том 9» онлайн - страница 22
Васіль Быкаў
На четвереньках, объятый ужасом надвигающегося, я приподнимаюсь с земли.
— Быстрей — или смерть!
Я бросаюсь к ящикам, в пыли мы сталкиваемся с Лешкой. Сильно стукнувшись, разлетаемся в стороны. Его пилотка падает мне под ноги. В его руках, однако, снаряд, Лешка вгоняет его в ствол.
— Прочь! — на секунду обернувшись, кричит Попов. С удивительной ловкостью через меня кувыркается Лешка. Танковое орудие, как-то дрожа и судорожно дергаясь, опускается все ниже и ниже. Это последнее, что я замечаю и вниз головой бросаюсь за Лешкой.
Выстрелы и взрывы гремят одновременно. Огромная глыба окопной стены рушится на мои плечи. Что-то колючим градом больно обдает затылок, и я мертвею, полузакопанный.
И вдруг становится очень тихо. Обрывается громовой грохот, исчезают близкие разрывы, только издали плывет ропот танков и мелко дрожит земля. Я почему-то ужасаюсь, выкарабкиваюсь из земли и выскакиваю из заваленного, разбитого окопа.
* * *
С краю площадки — воронка. В нее одним колесом провалилась пушка. Возле станины неподвижно лежит засыпанный землей Желтых. Рядом, тоже засыпанный землей и пылью, сползает на лопатках с бруствера отброшенный туда взрывом Попов. На его голове уже нет ни пилотки, ни каски. Грудь залита чем-то мокрым. Наводчик безумным взглядом смотрит вдаль и правой рукой зажимает окровавленную левую кисть.
Я оглядываюсь и столбенею.
Попов, сжав зубы, стонет. Поднимает руку. По рукаву на штаны и сухую, жадную к влаге землю льется кровь.
Я бросаюсь к Попову, но наводчик завертывает руку в подол гимнастерки и кричит, глядя вдаль:
— Лозняк, огон!.. Огон!..
Я кидаюсь от него к пушке. Танк все разгорается, шипят и чадят языки пламени, смрадное облако обволакивает огневую. Остальные прорвались. Подминая под себя пшеницу, сшибая бабки, они устремляются вдоль дороги в деревню, на переправу. Деревня горит, все вокруг стонет от гулких танковых выстрелов. Издали слышно, как с коротким стремительным визгом проносятся их болванки.
— Лешка! Лешка! — кричу я, но он уже не появляется из окопа. Тогда я сам вгоняю в ствол перекошенной пушки бронебойный и хватаюсь за механизмы наводки. Они еще повинуются мне.
В прицеле: угольничек настигает силуэт танка и — выстрел. Пыль, грохот… Тугой резиновый наглазник прицела сильно бьет в бровь. Я на четвереньках кидаюсь за новым снарядом. На горящем танке вдруг откидывается верхний люк, из него появляется черная дрожащая рука в перчатке. Она хватается за край, но срывается и снова слепо, безнадежно цепляется. Из окопа бьет короткая очередь…
— Огон! — строго требует Попов. — Прицел болше два!
Я заряжаю, кручу дистанционный барабанчик прицела на увеличение, стреляю и снова кидаюсь к ящикам. С короткими перерывами гремит пулемет Кривенка. Попов сидит, зажав руку, дрожит почему-то весь и кричит: