Читать «Поўны збор твораў у чатырнаццаці тамах. Том 9» онлайн - страница 111

Ясно, это не пустая угроза — они это могут. Гитлер освободил их от совести, человечности, элементарной житейской морали, их звериная сила оттого, конечно, увеличилась. Он же оставался человеком, обремененным многими обязанностями перед людьми и страной, возможности изворачиваться у него были совсем малые. Да, их силы в этом поединке оказались неравными, все преимущества были на стороне следователя. Но у него оставалось последнее — это его решимость, с которой и надлежало стоять за себя.

Между тем Портнов ждал. В руке он держал пресс. Глаза его были устремлены в Сотникова.

— Ну?

— Нет!

— Подумай, а то пожалеешь скоро. На коленях проситься будешь.

— Никогда!

— Мертвого поставим. Если живой не станешь.

— Мертвого возможно. Живого нет.

— Ах так? Будилу — ко мне!

В коридоре звучно раздалось, как эхо: «Будилу к господину следователю», и Сотников уронил голову.

Минуту спустя дверь отворилась, и на пороге появился уже знакомый ему Будила. Войдя, он плотоядно осклабился при виде очередной жертвы и протянул к ней волосатую руку.

— А ну!

Сотников продолжал сидеть, и Будила сделал решительный жест в его сторону. Огромная рука палача сгребла пленника за ворот шинели, оторвала от стула.

— А ну, ходь ко мне! Ужо я перемацаю твои косточки, большевистская гнида!

13

Тем временем Рыбака и Демчиху повели по ступенькам в подвал.

Прежде чем затолкать их туда, Рыбаку развязали руки, вынули ремешок из брюк. Потом втолкнули в какую-то мрачную каморку с зарешеченым окошком, захлопнули дверь. Он в нерешительности остановился. Сзади еще доносился разговор полицаев.

— А бабу куда? В угловую?

— Давай в угловую.

— Что-то пусто сегодня.

— Немцы вчера разгрузили. Одна жидовка осталась. Рыбак, несколько пообвыкнув в темноте, рассмотрел человека, который, возясь, устраивался в углу. Заметив его нерешительность, тот сказал:

— Садись. Чего стоять. Стоять уже нечего.

Рыбак удивился: оказывается, это был их ночной знакомый староста из Лесин.

— И ты тут? — вырвалось у Рыбака.

— Да вот, попал. Овцу-то опознали и…

— А при чем тут мы? Мы же ее забрали силой. Староста прислонился спиной к стене.

— Как сказать… Ежели забрали, так надо было доложить. А я… Да теперь что! Теперь уже все равно.

Несколько озадаченный этим соседством Рыбак, как был — в полушубке, опустился под стену. В камере воцарилась тишина.

Что же делать? Черт возьми, что же делать? Может, сговориться с этим Петром и отрицать заход в Лесины? Пусть бы он сказал, что заходили другие, не они. Если разобраться, то старосте действительно уже все равно, а они, может быть, еще и вывернутся.

— Говорили, кто-то полицая ночью поранил. Неизвестно, выживет ли, — сказал Петр.

— Тебя уже брали наверх? — спросил Рыбак.

— На допыт? А как же! Сам Портнов допрашивал.

— Ну и как? Здорово били?

— А за что меня бить? Бьют того, кто скрывает что-либо. А мне что скрывать?

Они помолчали.

— Этот Портнов, скажу тебе, хитрый, как черт. Все знает, — озабоченно сказал Петр.

— Но ты же вывернулся.

— А мне что выворачиваться? Вины за мной никакой нет. А что про овцу не побег докладывать, так стар уже по ночам бегать. Шестьдесят семь лет имею.