Читать «Братья с тобой» онлайн - страница 161

— Фрау Хельга, идите посмотрите, что я ничего у вас не взяла.

Фрау Хельга приходит с кухни, в фартуке, руки мокрые.

— Я тебе верю, Клава.

— Нет, прошу посмотреть мои вещи. Чтобы потом недоразумений не было.

Краснея, смотрит фрау на Клавин нехитрый скарб. Старое бельишко, русская, сложенная вчетверо, газета, пара заштопанных чулок, выгоревшая шелковая косынка, старое платье… Хельга дарила ей что-то, но этих вещей в баульчике нет, — не взяла.

— Видели? Вот и всё. Прощайте.

И Клава уходит, застегнув свой баульчик на железный крючок. Уходит к своим, подтянутая, взрослая девушка с сухими глазами, с поджатым ртом. Уходит счастливая, — конец войне, победа, свобода! Скоро домой!

До отъезда на родину Клава нашла себе работу в советском госпитале, на кухне. Там она рассказала двум молоденьким солдатам всю историю с Феней.

— Жила бы она в нашей зоне оккупации — отдали бы под суд и расстреляли. Но она — в американской… Может, ты ее выманишь как-нибудь хитростью?

— Я не сумею. Она даже не знает, что я жива. Увидит — перепугается.

— А так оставлять, безнаказанно, тоже не дело. Чем она лучше фашистов? Ничем. Предателей щадить нечего. Хоть избить хорошенько.

— Разве я изобью? Вот по морде ей дать — это, наверно, смогу. Но не больше.

— Мы с тобою пойдем, Клава. Мы тебя не оставим одну в этой зоне.

Вечером собрались:

— Идем. Предателей нечего жалеть.

Проходят городом. Долго идут среди развалин. Но вот и улица, где Феня живет. Вот и домишко. Старый, почерневший, деревянный дом в два этажа, с узкими окнами.

— Я войду одна, вы оставайтесь у двери, ребята, — говорит Клава. — Я сама ей скажу что надо.

Клава толкает дверь, — дверь не заперта. Входит в переднюю. Из передней старая деревянная лестница ведет на второй этаж.

Из кухни, рядом со входом, появляется старуха в чепце. Она смотрит на Клаву с подозрением и со страхом.

— Где Феня? — спрашивает Клава.

— Феня дома, наверху. А вы кто?

— Я подруга ее, Клава.

Старуха хватается за косяк:

— Клава… Ты, оказывается, жива? Боже мой!..

Она крестится, отшатываясь в ужасе.

— Жива. Хотя вы и постарались, чтобы мною уже червей кормили. А я воскресла, жива.

— Феня не виновата! Это муж ее, он заставил отдать письмо! Он!

— А замуж за фашиста кто заставил?

На их голоса сверху выходит Феня. Она какая-то серая стала лицом, и сама круглая. Брюхата.

— Клава!

В ее восклицании — ужас, отчаяние, мольба. Она не может, не успела скрыть этих чувств и придумать, что ей солгать. Феня спускается на две ступени и замирает в страхе.

— Да, Клава. Ты думала, что из меня уже мыло сварили? Нет, я жива.

Клава взбегает по лестнице поближе к Фене. Она смотрит в это раздавленное ужасом лицо, смотрит с ненавистью, с отвращением:

— Я тебе душу доверила, а ты…

Наотмашь бьет она крепкой рукой по серым щекам. Бьет изо всей силы. Феня онемела, она даже не пытается обороняться. Она знает, что заслужила большего, заслужила смерти. Она не убегает. Но, словно спросонья, делает шаг вперед, оступается — и с грохотом валится вниз по деревянным ступенькам.