Читать «За семью печатями» онлайн - страница 128

И вот это «вдруг» случилось.

Однажды парнишка-рабочий, копавший в одной из четырехколонных комнат, дико закричал: «Дяденька! Идите сюда! Скорее!..» — все ринулись к нему. Теснясь и толкаясь, спустились в раскоп и воззрились на то место, куда указывал мальчуган. Из земли на них смотрела крохотная женская головка. Что это было? Терракотовая статуэтка? Очень интересно! Пусть таких много в Крыму и других местах, но здесь и она была желанной. Чтобы осторожно вынуть находку из земли, копнули рядом — еще головка! Копнули дальше — опять: мужская голова. Нет, это не статуэтка; похоже на фриз какой-то большой вещи и, пожалуй, не керамической, не глиняной.

Заложили контрольные раскопчики по пятнадцать сантиметров в обе стороны — выступила голова грифона; наконец обрисовалась форма рога. Перед ними был древний ритон, кубок, из каких в древности пили вино и совершали жертвенные возлияния.

Драгоценные ритоны эти делались из золота, серебра, слоновой кости. Кто-то наклонился и сильно подул, чтоб сдуть с головки землю. И внезапно маленькое лицо сдвинулось, а половина его исчезла, исчезла совсем, рассыпалась... Археологи замерли. Теперь они боялись дышать, боялись громко говорить. Перед ними было что-то невероятно хрупкое и, кажется, очень ценное. Слоновая кость?!

Да, в этот день в Старой Нисе был найден целый клад ритонов из слоновой кости, украшенных великолепной художественной резьбой. Они лежали на глубине двух метров и занимали пространство в пять метров. Один ряд? Два, три? Это было тогда еще неизвестно: много, во всяком случае.

Было отчего прийти в восторг. Подобного еще не приходилось откапывать. Но молодые археологи стояли молча, растерянные, подавленные. Сейчас, вспоминая этот день, они говорят: «Что мы испытали? Ужас! Ведь ни один из нас понятия не имел о том, как вынимать из земли древнюю слоновую кость, как закреплять ее, чтобы драгоценная находка не рассыпалась в прах».

Ритоны казались на первый взгляд целыми; форма сохранилась, потому что на протяжении веков вода намыла в них землю. Но приглядевшись, можно было увидеть множество трещин на кости — стоит тронуть, и ритоны распадутся на сотни кусков.

Однако не век же стоять так, надо было действовать. И началась лихорадка. Немедленно сообщить начальнику экспедиции в Ташкент — это раз; организовать ночные дежурства у ритонов — два; хранить тайну до ответа из Ташкента — три.

Срочно отрядили Сашу Ганялина в Ашхабад: «Добирайся, как хочешь... Лови автобус, грузовик, голосуй, цепляйся, но — скорей, скорей! Посылай «молнию»...» Тут же, не считаясь с расходами, составили телеграмму. Уж одни слова «немедленно» и «мирового значения» были бы достаточно убедительны, но «молния» вышла пространная: едва хватило собранных денег.

С этого момента ритоны ни на час не оставались без охраны. В первую ночь дежурило четверо, и все же было жутковато. Дело в том, что тайны не получилось; туркменский узун-кулак — «длинное ухо» работает не хуже «молнии». Новость скоро стала известна далеко вокруг. Началось паломничество в медресе. Люди спрашивали: правда ли, что нашли золотого человека, в шесть раз больше настоящего? Эта легенда о большом человеке всплывает всякий раз, когда археологам удается найти что-нибудь интересное. Показать людям находку, чтобы страсти поулеглись, было невозможно: ритоны в то время уже были осторожно укрыты ватой и сверху присыпаны землей; никто их не смел касаться.