Читать «Великосветская дама» онлайн - страница 42

– Нет. А зачем ему понадобилось это поместье? Насколько я могу судить, оно находится в плачевном состоянии.

– Да, верно. Даже когда отец Чарльза был жив… ну а теперь…

Джорджиана ожидала продолжения, но Белле было трудно сосредоточиться.

– Так зачем же ему покупать Хартли-Плейс? – снова спросила Джорджиана.

– Как зачем? Ах да, я все время забываю, что тебе известна далеко не вся история. – Шелестя юбками, Белла села прямо. – Видишь ли, еще сто лет назад Хартли-Плейс не существовало, потому что он являлся частью Кэндлвика. Один мой предок, недалекого ума человек, оказался заядлым игроком, а среди его кредиторов был твой прародитель, который согласился принять часть земель Кэндлвика в счет уплаты долга. Так и появилось владение Хартли-Плейс. К счастью, тот расточительный предок прожил недолго, и с тех пор семья пытается выкупить это поместье обратно, чтобы снова сделать Кэндлвик целым, но всегда получает отказ. Несмотря на это, обе семьи на удивление хорошо ладили друг с другом. Так продолжалось вплоть до, – тут Белла выдержала драматическую паузу, стремясь произвести еще большее впечатление на свою благодарную слушательницу, – смерти моего отца. Хотя он и повторял непрерывно об объединении обоих поместий, в действительности, как выяснил Доминик, ничего для этого не делал. Вступив в право наследства, Доминик написал твоему дяде письмо, чтобы обсудить ситуацию, но тот ничего не ответил. Он вел затворнический образ жизни, и брату так и не выпало случая с ним встретиться. Спустя какое-то время он сдался, а услышав о смерти твоего дяди, обратился к Чарльзу. Который, кстати, также ничего не ответил. Уверяю тебя, – задумчиво добавила Белла, – что Чарльз питает такую же неприязнь к Доминику, как и Доминик – к нему, поэтому молчание твоего кузена меня ничуть не удивило. Однако, по твоим словам, выходит, что Хартли-Плейс разваливается на части. В самом деле не понимаю, отчего Чарльз упорно не желает продать поместье, ведь ему отлично известно, что Доминик готов уплатить хорошую цену.

– Возможно, это простое упрямство?

– Возможно, – согласилась Белла, потерявшая интерес к обсуждению этой темы. В молчании она принялась обдумывать новые возможности, открывшиеся перед ее protégée.

Джорджиане же не давало покоя странное поведение Чарльза. За те несколько дней, что она была вынуждена провести под одной с ним крышей, она пришла к заключению, что он человек, питающий особую склонность к предметам роскоши, но при этом не располагает деньгами, чтобы покупать их. От этого его нежелание продавать поместье, в котором он был явно не заинтересован, казалось еще более странным.

От Чарльза мысли Джорджианы неизбежно перекинулись на мужчину, который помог ей от него сбежать. Дебют в «Олмаке» вытеснил воспоминания о встрече с лордом Элтоном. Она жалела лишь о том, что не произвела на него должного впечатления. Он наверняка счел ее неловким, косноязычным, нескладным ребенком. Куда, ради всего святого, подевался ее двухгодичный опыт вращения в свете? Ничто из ее прошлой жизни не могло подготовить ее к странному воздействию, которое он на нее оказывал. Никогда прежде она не реагировала на мужчину подобным образом, что одновременно сбивало с толка и вызывало беспокойство. В присутствии брата Беллы хваленая итальянская невозмутимость изменяла Джорджиане. Ей оставалось только надеяться, что к их следующей встрече это пройдет, потому что совсем не хотелось навсегда оставаться неизящной школьницей в глазах джентльмена, перед которым было желательно показать себя во всем блеске. Не следовало, однако, ждать от их встречи слишком многого. Лорд Элтон считает ее всего лишь ребенком, которому он помог в трудной ситуации, и никем больше. Мысль о том, что ей действительно хотелось бы стать для лорда Элтона кем-то большим, Джорджиана безжалостно задушила на корню. Он является признанным светским джентльменом, вхожим, если она все правильно поняла за ужином, в Карлтон-Хаус. Ей же совершенно нечем было его прельстить: она не обладала ни красотой, ни состоянием, ни внушительным генеалогическим древом. Для него она будет всего лишь поверхностной знакомой, которую он, скорее всего, скоро позабудет.