Читать «Чистилище. Книга 1. Вирус» онлайн - страница 18

– У меня вот нет матери, она умерла много лет назад. Так случилось, что я не мог даже проводить ее в последний путь. И очень переживал. Но я всегда ее помнил и сейчас очень отчетливо помню…

Сначала Лантаров беспричинно злился, но через некоторое время его ярость отчего-то сама собой утихомирилась. Непривычным для уха монологом бородач подкупал, располагал к откровенной беседе. Сердце парня было наполнено тоской и одиночеством, в нем, как в холодном пустом доме без окон и дверей, завывал стенающий по любви ветер. В воображении Кирилл даже попытался вспомнить лицо своей матери, но мысли его вдруг отпрянули, как обожженные. В каком-то ином измерении вдруг возникло красивое матовое лицо строгой женщины, и Кирилл увидел ее глаза – как у языческой богини, они излучали величественность и пугающую, сногсшибательную пустоту. Как будто глазницы оказывались пустыми, если присмотреться. И со странной отчетливостью Лантаров вспомнил, что мать его жива и что она находится далеко от него, среди шумных, суетливых офисов гигантского города, но другого, не Киева. Он даже удивился, потому что даже не напрягал память и воспоминание выскочило, как грабитель из-за угла, вне его воли и желания.

– Моя мать, пожалуй, не приедет… – Лантаров произнес эти слова даже не в ответ, а сам по себе, и тут же испугался своего глухого урчащего голоса. Затем немного подумал и со вздохом добавил: – Или, если приедет, у меня от этого только настроение испортится…

– С матерью, даже если ты поссорился, стоит помириться при всяких обстоятельствах. У меня такое было, я не попросил прощения, а потом уже было поздно…

– Моя меня не любит… И никогда не любила…

Лантаров снова изумился, что не решился назвать свою мать «мамой». И говорил он как-то интуитивно, не помня деталей. Как будто не сам он произносил слова, а кто-то, живущий внутри его тела и знающий обо всем больше, чем могла сообщить надтреснутая память. А еще Лантаров удивился, что неожиданно для себя стал откровенничать. Он вдруг живо вспомнил, как звучит в телефонной трубке голос матери – лишенный нежности, синтетический, неживой. Что он ей скажет?! Что попал в автомобильную аварию, что лежит недвижимый, как труп? И тут откуда-то из глубин сознания вынырнула кем-то оброненная фраза: если мужик сам впутался в дерьмовую ситуацию, то сам и обязан из нее выпутаться. Кто это сказал? Стоп! Это же отец ему сказал однажды. Вот так просветление! Кириллу показалось, что сработал семафор, позволив его пробуждающейся памяти пройти небольшой отрезок пути. Он несказанно обрадовался этому открытию. Если так, то он способен все вспомнить, пусть даже не сейчас, а позже. А что же до матери, то даже при желании он пока не знает, как с нею связаться.