Читать «Кавказушка» онлайн - страница 30

Её руки сверх всякой меры до мозольного остекленения навертелись всякой работы, женской и неженской, лёгкой и нелёгкой. Но не было в её жизни минутушки, чтоб посидела с этой чертовкой ручкой перед белым господином Листом.

Нина снова подала ей ручку.

Ручка снова тукнулась пером в пол.

Тогда Нина вложила Жении меж пальцев ручку и, поверх обхватив её кулачок с ручкой, стала водить по листу.

С пера стекла на бумагу первая буква.

А.

Жения поразилась.

Как легко! Как просто!

Пускай написала не сама, но ручка, ручка-то была именно у неё, у Жении, в пальцах!

– Теперь сама, – сказала Нина.

Сама Жения не могла. А у Жении под пером почему-то сразу падала и растягивалась, будто укладывалась спать.

Нина написала большую печатную «А».

Печатная "А" сразу глянулась Жении. Какая тут мудрость? Две худые и высокие палочки столкни верхами, точно двух пьяниц лбами, а посередке для надёжности свяжи их ещё одной короткой палочкой-верёвочкой. Разве это сложно?

Всю первую страницу в тетрадке измазала Жения печатной буквой «А». Вторая страница пошла под «Б».

– В вечер проходим по две буковки, – сказала Нина.

Она старательно и строго, как настоящая русачка, учила Жению писать русские буквы и частенько вспоминала себя в детстве. Вспоминала, как сама начинала учиться.

Нина только-только вбежала в третий годок, когда у неё померла мать.

Отец скоро ещё женился. Мачеха не любила Нину. Нина не любила мачеху. Девочка росла возле отца.

Утром, бывало, идёт отец на работу, на пальце болтается Нинушка. Сидит отец, на счётах кости гоняет. Капиталов тогда больших не водилось, отцу то и нужны кости что пониже, не выше тысяч, а Нина на тех же счётах гоняет верхние, миллионные, кости. Стоит на стуле напротив и со стула сводит свой дебет-кредит.

Отец огородину сажать, Нинушка туда же. Отец ткнул в лунку тыковку-семечку, Нинушка рядком пяточкой вниз старательно воткнёт весёлыми пальчиками свою семечку. Отец с мужиками лясы точить – Нинушка вкруг ног вьётся. Отец курить, табачную соску сосать да пускать дым в Нинушку – Нинушка не уступит. У неё во рту воображаемая козья ножка. Она её потягивает, потягивает чинно, солидно и окуривает отца. Отец закрывается от её дыма , а она назидательно выставляет ему его же резон:

– От дыма загородку не поставишь. Терпи.

Дожили они так до той поры, когда стали по вечерам собирать мужиков, баб где-нибудь в избе и учить грамоте. Подъехала пора ликбеза.

И в учителя выставили Нинушкина отца.

Был он в грамоте сам не особо какой резвый казак, и всякий раз на работе и дома, как идти в школу, готовился аккуратно. То, вывалив на сторону лопатистый язык, обстоятельно выписывал буквы, то до хрипоты заучивал какой стишок из деревенского букваря для взрослых "Красный пахарь".

А Нина смотрит и себе пишет, рисует каракули.

А Нина слушает и себе запоминает.

Вечером, в школе, Нина опять рядышком с отцом.

Отец сидит на своём стуле, Нина стоит на своём.

Перед ними долгий грубый стол. Вокруг стола на лавках больше девки, бабы. Мужиков не очень-то и затащишь.

Начинается урок.

– Ну, – спрашивает отец, – кто скажет, какую на дом букву задавали?