Читать «Кавказушка» онлайн - страница 22
Анатолий Никифорович Санжаровский
– Да не про мазуриков я! – нетерпеливо отмахнулся Вано. – Я про фрицев. Дорогу на Геленджик не немцы ли контролируют?
– Ну и пускай себе контролируют. Я им не помешаю… Я сюда шла. Контролировали? Вроде контролировали. Я и не знала про их контроль… Но я живая? Как видишь… Сейчас я догадываюсь, почему они меня не заметили. Я сама во всём в чёрном. Мелкорослая. Чемоданы чёрные. Издали глянь – чемоданы пошли. Меня ж за чемоданами совсем не видать! А глянь совсем издалека – черный комок. Чёрный камень для немца твоя мать с чемоданами. Не больше. А мало в горах камней? Ко всему приглядываться, когда немцу и воевать? Для надёжности можно положить в чемоданы по железному листу. Защита! Пускай стреляют, если охота…
Вано несогласно дерганул головой.
– О мама!.. Мышь рыла, рыла – до кошки дорылась! Смотри. Одну не пущу. Провожу за линию… Только надо отпроситься.
Беспокойство вздрогнуло, качнулось в Жениных глазах.
– Никаких проводин. Со мной ничего не случится! Я мать. Заговорённая! А ты, сынок, не ходи… У тебя дела свои… Чего со мной прохлаждаться?
– Я сказал, одну не пущу. Я вбыструю… Стриженая девка не успеет расчесаться.
Вано уёрзнул и, действительно, скоро вернулся.
Радостный.
Мать расстроилась. Уныло спросила:
– Что? Отпустили?
– Неа!
– А чего сияешь?
– Потому что не отпустили!
Жения довольна. Ну и отлично!
Но из вежливости спрашивает на всякий случай:
– Ты был у плохого начальника? У Селецкого?
– Нет, я был как раз у Морозова. А Морозов тебе глянулся. Морозов как раз и не отпустил. Как гаркнет: что это ещё за променаж на линии фронта?! Сам, говорит, лезешь дуриком под пули, ещё и мать родную за собой тянешь? Пока, говорит, не очистим полностью дорогу, мать из части ни ногой! Это ж мать! Не щепка!
От изумления у Жении замутилось в голове.
Каждый день видеть сына!
Дороже подарка судьба не подносила ей.
Сидеть без дела Жения не могла и не собиралась.
Про это она и доложи Вано, едва занесли они пустые чемоданы назад в землянку.
– Ну-у… Чего-чего, а рук у нас кругом нехват. Возьми санбат – прорыв. Доктор с медсестрой нянчат на носилках раненых… Некому за ранеными смотреть… Возьми кухню – опять прорыв. А кухня штука повышенного внимания. Будешь лучше кормить, быстрей поднимутся раненые. Сильней будем трясти фашистскую гаду… На кухне тебе привычней. Сосватаю-ка я тебя генерал-повару Заварову…
Картинка выскочила занимательная.
Жения не знала русского. Заваров ни слова не знал по-грузински. Как же работать вместе?
Загоревала Жения, затосковал Заваров.
Помощнице, конечно, он рад.
Да по-каковски толковать с ней?
– Я вот тоже про то же, – вздохнул Заваров. – В рай подняться – лестница коротковата… Что ж мы, вот так и будем, Генацвалечка, сидеть друг против дружки немыми чурками с глазками? А я считаю, учение спины не горбит. Поучись, сударушка…
И наладился Заваров натаскивать Жению.
Схватил ведро. Затряс над головой:
– Ведро! Ведро-о!.. Повторя-яй! Ве-едро-о-о!..
Осердилась Жения. И чего мужик блажит?
Заваров подпустил ласки в голос: