Читать «Великие битвы уголовного мира. История профессиональной преступности Советской России. Книга вторая (1941-1991 г.г.)» онлайн - страница 123
Александр Анатольевич Сидоров
Старым лагерникам это не могло не бросаться в глаза:
…
Внутри «воровской касты» тоже было разделение по степени значимости того или иного «законника». Верхушку составляли так называемые «воры с правами», чьё слово имело особый вес в решении самых важных вопросов. Таких «воров» было немного, и «правами» они наделялись за исключительные заслуги перед сообществом, а не за возраст или «выслугу лет» на уголовном поприще. Так, в ростовском лагере РО-8 (сейчас ИУ-2) в 1948 году насчитывалось восемь «воров в законе», из них только один «с правами» — Крашенинников, которому было всего-то не больше двадцати лет, в то время как большинству других уже перевалило за тридцать. Крашенинникову беспрекословно подчинялись все «воры». Причём не просто подчинялись. Существовал даже целый ритуал такого подчинения. Например, перед отбоем все «паханки» приходили поцеловать «старшого» и пожелать доброй ночи.
Итак, к началу 50-х происходит ожесточение «воровского» сообщества. Оно обусловлено большей строгостью государственных законов по отношению к уголовникам (и более жёсткой практикой их применения в условиях послевоенного времени), а также суровой закалкой «воров» в период «сучьих войн».
Выживший в боях и доказавший свою стойкость, «воровской мир» снова попытался подмять под себя «мужика». Может быть, не так сурово, как прежде, но «воры» решили раз и навсегда указать «меринам» их «стойло». «Вор ворует, фраер пашет!»
«Перекуём кнуты на пряники!»
Однако обстановка в «зонах» пусть медленно, но неуклонно менялась. Зэковский народ новой, послевоенной формации тоже стал требовательнее, агрессивнее, злее. Администрация неохотно и раздражённо, но всё же шла на определённые уступки. Уже в 1951-м году, чтобы увеличить производительность труда арестантов, в ряде лагерей стали понемногу вводить хозрасчёт. Вспоминает Александр Солженицын: