Читать «Великие битвы уголовного мира. История профессиональной преступности Советской России. Книга первая (1917-1940 г.г.)» онлайн - страница 134

К несчастью, практика опровергла эти красивые теории. Да и в руководстве страной хотя и стояли догматики-утописты, но задачи им приходилось решать реальные. Поэтому бравые чекисты в первые послереволюционные годы легко и без особых колебаний «шлёпали» не только «контриков» и «буржуев», но вместе с ними — многочисленную «шпану», «деловых ребят» и прочий уголовный сброд.

Время для заигрывания с уголовным миром появилось в период нэпа и особенно в связи с необходимостью нанести удар по «жиганскому» течению в преступной среде. Венцом выражения «симпатии» к «уркам» явился знаменитый уголовный кодекс 1926 года с его смешными сроками наказания для «социально близких».

В результате к началу 30-х годов, несмотря на новый всплеск преступности, сложилась ситуация, которую можно охарактеризовать известной поговоркой — «Поздно, Вася, пить боржоми». Теперь признать «блатных» врагами общества значило бы расписаться в собственной несостоятельности и бессилии. Как это вдруг по мере продвижения к торжеству социализма «социально близкие» неожиданно оказались неисправимыми негодяями?

Классовая теория сыграла с идеологами тоталитарного социализма дурную шутку: она ограничила их в средствах борьбы с преступностью! Нельзя было единым махом вырезать, расстрелять, утопить на баржах весь «социальный мусор» (как это делали германские фашисты). Приходилось искать другие способы — соответственно общей идеологической линии. Так и появляется гениальная идея «перековки трудом». А далее — 35-я статья и «весёлый лагерный развод»…

Мы не будем слишком подробно останавливаться на том вкладе, который внесли заключённые в дело индустриализации СССР. Совершенно очевидно, что на плечи советских арестантов легла основная тяжесть вывода страны из жуткого экономического кризиса. Достаточно хотя бы перечислить лишь некоторые значительные объекты, строителями которых были почти исключительно зэки. Это строительство таких крупных городов, как Магадан (начатое 1933 г.), Магнитогорск (построен с 1929 по 1931 гг.), Комсомольск-на-Амуре (1932 г.), Кузнецк, и многих других. Это — трасса Байкало-Амурской магистрали, которую прокладывали заключённые исправительно-трудовых лагерей БАМлага (их эстафету подхватили в 70-е годы комсомольцы — впрочем, тоже совершенно безуспешно), Беломорско-Балтийского канала (1331–1933 гг.), позже — канала Волго-Дон (начат в конце 30-х г.)… Это — разработка и добыча угля, урана, нефти, леса, торфа, ценных металлов, в том числе золота… Дорога в светлое будущее была выложена штабелями замёрзших, умерших от голода, надорвавшихся на непосильных работах зэков.

Многое делалось руками спецпереселенцев из числа раскулаченных крестьян. Учитывался опыт, накопленный царским правительством в деле освоения новых земель. Только на одном заседании 8 июля 1931 года Ягода и его помощники отправляют 34.800 семей спецпереселенцев для удовлетворения заявок Востокугля, Уралугля, Востокстали, Цветметзолота, Союзторфа, Союзлеспрома. А сколько было ещё таких заседаний за четыре года…