Читать «Откровения русской души» онлайн - страница 29
Александр Юрьевич Кожевников
Черти в аду мучительно завидуют, наблюдая иезуитскую ловкость, с которой люди умеют порочить друг друга.
Всякий дурной поступок носит в себе кнут для спины своего виновника.
Желают, волнуются, страдают из-за дурного. Хорошее совершается без волнения.
Неизбежен ли этот закон, по которому то, чего мы особенно желаем избежать, более всего притягивает нас?
Варька.
Грязная муха может опачкать всю стену, а маленький грязненький поступочек может испортить все дело.
Из всех человеческих пороков самым отвратительным является благоразумие.
Равнодушие – это самое коварное оружие! Можно бороться со всякою силою, но как одолеть это гробовое молчание невидимого врага, это непризнавание значения, прав…
Говорят, что философы и истинные мудрецы равнодушны. Неправда, равнодушие – это паралич души, преждевременная смерть.
Моральное равнодушие – болезнь слишком образованных людей.
Нужно уважать и свое равнодушие и не менять его ни на что, так как равнодушие у хорошего человека есть та же религия.
От равнодушия недалеко до порока.
О некоторых сердцах можно сказать, что они свойства непромокаемого: слезы ближних не пробивают их, а только скользят по ним.
С какою изумительною быстротой поселяется в сердце вялость и равнодушие ко всему, потухает огонь любви к добру и ненависть ко лжи и злу!
Ты никогда никем не пренебрегай, потому что никто не может знать, за что кто какой страстью мучим и страдает.
Трусость – самый тяжкий порок.
Трус умирает сто раз, храбрый однажды, и то не скоро.
Под влиянием гнева мы возводим такие обвинения на человека, возбудившего в нас гнев, какие показались бы нам забавными в спокойную минуту.
Гнев везде неуместен, а больше всего в деле правом, потому что затемняет и мутит его.
Как ни неприятен для других гнев, он более тяжел для того, кто его испытывает. То, что начато в гневе, кончается в стыде.
Состояние бестолкового, необузданного гнева так же гибельно, как и состояние бестолковой доброты или нежности.
Бойтесь тихих людей, которыми овладел гнев, и унылых людей, одержимых удачей.
Если даже тебе случится рассердиться на кого бы то ни было, рассердись в то же время и на себя самого, хотя бы за то, что сумел рассердиться на другого.
Сердиться же – совсем немыслимо; сердятся только молодые люди, которые воображают, что только и света, что в их окошке…
Издевательство над чужими страданиями не должно быть прощаемо.
Вид памятника Петру I на Сенатской площади в Петербурге (
Жестокость утомляет и может наконец внушить органическое отвращение к ней, а в этом отвращении – ее гибель.
