Читать «Спасенное сокровище» онлайн - страница 11

Отто Брозовский взглянул на железный крюк и задумался. Они стали толкать следующую вагонетку. Немного погодя Брозовский спросил:

— Скажи-ка, Ленерт, что бы ты сделал со штейгером, у которого на совести твоя рука?

— Смешной ты, Брозовский… — Рабочий помолчал. — Да разве я могу сделать, что захочу? Если бы я мог распоряжаться… Ну, скажем, был бы я начальник производства… — Он покачал головой и махнул рукой. — Чепуха. И что за чепуху я несу!

Но Брозовский не отставал:

— Нет, ты скажи, что бы ты сделал… как начальник производства?

Рабочий рассмеялся:

— Я — и вдруг начальник производства? Знаешь, Брозовский, по ночам мне частенько снится всякая ерунда, но такого вздора я и во сне никогда не видел.

Брозовский всем своим сильным телом налег на вагонетку и, сдвинув ее с места, сказал:

— И вовсе это не вздор! Просто тебе так кажется потому, что мы живем здесь, в Мансфельде. А вот в Кривом Роге шахтами управляют такие, как ты да я.

Ленерт недоверчиво усмехнулся:

— Ну, уж это сказки!

— Совсем не сказки.

— Где это, говоришь?

— В Кривом Роге, — повторил Брозовский. — Это город в Советском Союзе — центр горнорудного района.

Но Ленерт по-прежнему усмехался:

— Значит, шахтами там управляют горняки вроде тебя и меня? — Он подмигнул. — Да ты, видно, хочешь меня разыграть. Так я тебе и поверил!

— Это правда, Ленерт, чистая правда. Нам оттуда писали сами горняки.

— Кому писали? Тебе? Потому что ты Отто Брозовский и у тебя голубые глаза?

Брозовский рассмеялся.

Они вместе втолкнули вагонетку в клеть. Взвизгнули колеса, лязгнули сцепы.

— Приходи-ка к нам на собрание ячейки, — сказал Брозовский. — Я покажу тебе письма.

— Хорошо, Брозовский, только смотри не забудь.

Они продолжали работать молча. Каждый думал о своем.

Глубоко под землей

На глубине восемьсот метров, под пластами отложений краснозема и кварца, под миллионами тонн породы, земную кору прорезает черный слой медной руды толщиной в двадцать сантиметров. Крошечными точечками, тонкими зелено-голубыми прожилками залегает в руде драгоценный металл — медь.

Почти лежа в забое, напрягая каждый мускул и обливаясь по́том, Иоганн Брахман управляет вибрирующим отбойным молотком. Отбойная пика вгрызается в руду и вырывает ее из массива породы. Иоганн — опытный горняк. Говорят, таким, как он, порода сама отдает затаенные в ней богатства. Кругом темно, только лампа Иоганна выхватывает из мрака отбитые глыбы.

А позади него — Рихард Кюммель, согнувшись, лопатой кидает руду в вагонетку. Скрежещет лопата, ударяясь о каменистую почву, с глухим стуком падают на дно вагонетки куски породы. Луч рудничной лампы беспокойно мечется от вагонетки к груде руды, в которую вонзается лопата, и снова к вагонетке; опять к руде, и опять к вагонетке. И так непрерывно, без единой остановки. В забое жарко. Пыль серым покровом застилает низкий сводчатый проем. Подобно крошечным колоннам, деревянные стойки креплений поддерживают испещренную трещинами кровлю забоя. Грохочет отбойный молоток, скрежещут лопаты. По временам в глубине темного штрека, отходящего от забоя, появляется свет — это ползут мальчишки-откатчики, толкая перед собой пустые вагонетки. А вагонетки с рудой они увозят назад. Маневрируя между забойщиками, деревянными креплениями и воздухопроводными шлангами, они исчезают в темноте низкого штрека.