Читать «Тактика победы» онлайн - страница 307
Михаил Илларионович Кутузов
Но Перовский был представлен королю не прежде, как на другое утро. На требование его быть отпущенным, король сознался, что Перовский взят в плен неправильно, но что, быв свидетелем беспорядка, который господствовал в войсках французских, он не может быть отпущен.
Перовского отправили во Францию. Он явился, как выше сказано, к Волконскому в том же чине прапорщика, в коем начал кампанию, тогда как я окончил ее в капитанском чине и получил все ордена, доступные обер-офицеру. Перовский, нынешний генерал-адъютант, впоследствии заменил себе это все с избытком. Но возвратимся к рассказу о Милорадовиче.
Когда я догнал его, я услышал следующий разговор:
Себастиани (указывая на обозы, которые в беспорядке кое-как плелись): «Avouez, que nous sommes de bonnes gens, nous aurions pu prendre tout cela».
Милорадович (возвысив голос и с важным видом указывая рукою вперед): «Vous vous trompez; cent mille hommes sont là, qui m’auraient vengе́?»
При приближении темноты он расстался с Себастиани.
На другое утро в седьмом часу поскакал он на аванпосты и там согласился со своим приятелем приостановить действия до 7 часов вечера. Но как в это время было уже совершенно темно и луна не светила, то в существе армия выиграла еще целые сутки, а всего 36 часов, в продолжение которых совершено отступление со всеми огромными обозами и парками, прикрыв вместе и спасавшихся с достоянием своим московских жителей.
И этим Россия обязана бессмертному подвигу Милорадовича. Фанфаронство, составлявшее черту в характере его, внушило ему мысль к спасению армии. Провидение употребляет иногда слабости и самые пороки людей для достижения великих целей своих. Все подробности сии касательно сдачи Москвы я сообщил Данилевскому. Кажется, он поместил их в своей истории.
На рассвете 4 сентября изготовил Милорадович рапорт князю Кутузову о положении дель в арьергарде. Я вызвался везти его. Мне становилась нестерпима временная командировка моя. Целую неделю я питался только чаем. У Милорадовича стола не было. Его наперерыв откармливали Сипягин и Потемкин. Казака при мне не было. Лошадь моя шесть суток оставалась нерасседланной; к вечеру я распущал ей только подпруги. Не знаю, кто ее кормил и поил.
Я нашел Кутузова у перевоза через Москву-реку по Рязанской дороге. Я вошел в избу его по той стороне реки. Он сидел одинокий, с поникшей головой, и казался удручен. Распросив в кратких словах о состоянии арьергарда прежде распечатания пакета, он велел мне идти