Читать «Жемчужина в короне» онлайн - страница 14

Приятели, как она с радостью отметила, любили Кланси. Знаки внимания, которые он ей оказывал, не вызывали у них ни досады, ни насмешек. В нем видели вожака. Его уважали. Он был хорош собой, и военная форма — защитного цвета рубашка и шорты — сидела на нем лучше, чем на других. Только выговор да еще руки — с обломанными ногтями, с несмываемыми следами масла и смазки от постоянной чистки оружия — напоминали о том, что он всего лишь один из многих. Бывало, что после их ухода, когда она разбирала почту и думала о них, ей становилось грустно. Возможно, многие из этих мальчиков будут убиты, и в первую очередь Кланси, потому что его безусловно ждет повышение. Грустно, но совсем по-иному ей становилось и при мысли, что втихомолку они подсмеиваются над ней и называют ее между собой старой девой, которая кормит преснятиной.

Начальство миссии знало, что она женщина неглупая и понятливая, чей здравый смысл и организаторские способности с лихвой окупают свойства, казалось бы несовместимые с работой в христианской миссии, — такие, как ее агностицизм и ярко выраженные проиндийские, а стало быть, антианглийские симпатии.

* * *

Эдвина Крейн прожила на свете уже пятьдесят семь лет, из которых тридцать пять — в Индии. Родилась она в Лондоне в 1885 году, от небогатых, но интеллигентных родителей, матери лишилась рано и юные годы посвятила заботам об осиротевшем отце, учителе, а тот пристрастился к бутылке и стал сторониться людей, так что мало-помалу растерял и немногих своих друзей, и учеников, посещавших его частную школу. В то лето, когда он умер, ей был двадцать один год, она не имела за душой ничего и ничего не умела, оставалось только искать место компаньонки или экономки. Запах отцветающих лип навсегда связался у нее с запахом смерти. Она обрадовалась, когда ей предложили для начала место гувернантки — к избалованному мальчику, который называл ее Цапля и однажды в ночной детской попробовал шокировать ее преждевременной осведомленностью в вопросах пола.

Шокировать мисс Крейн ему не удалось. Ее отец в последней стадии болезни страдал недержанием, да и раньше под пьяную руку готов был просветить ее на случай, что ей еще не все ясно, а заодно и поиздеваться над дней — и нос-то у нее длинный, и вообще дурнушка, никто замуж не возьмет. Протрезвившись, он мучился от стыда, но признаться в этом ей у него не хватало мужества. Она это понимала и потому научилась ценить мужество в других и сама старалась (хоть и не всегда с успехом) преодолеть свою робость. Когда он умер, она поплакала, а осушив глаза, продала почти все, что еще оставалось в доме, чтобы заплатить за приличные похороны, отказавшись от денежной помощи богатого дядюшки, который при жизни ее отца держался в сторонке, и от моральной поддержки бедных родственников, снова набежавших после его смерти неизвестно откуда.

Итак, избалованный мальчик не шокировал ее, но и не очаровал. Живя вдвоем с отцом, она прониклась ощущением, что они двое — люди особой породы и обречены нести свой особый крест, некую смесь из благородной бедности и пьянства; однако в богатой и упорядоченной семье, в лоне которой она теперь очутилась, тоже никто как будто не был счастлив, и от этого окружающий ее мир показался ей трагически тесным как раз тогда, когда стены его могли бы раздвинуться. Побуждаемая желанием найти свое место в незнакомом мире, широком и новом и если не радостном, то хотя бы сулящем какие-то приключения и интересные перемены, она откликнулась на объявление некой дамы, которая возвращалась в Индию с двумя детьми и желала иметь в дороге компаньонку и няню в одном лице. Дама, очень бледная и хрупкая на вид, но, как выяснилось, довольно выносливая, объяснила условия: если в пути кандидаткой будут довольны, она и в Индии может остаться в доме в качестве гувернантки. Если же нет, она с легкостью найдет другую семью, которой нужна будет помощь на пути в Англию; в худшем же случае обратный проезд будет ей оплачен. Мисс Крейн даме, видимо, понравилась, и они договорились.