Читать «Элегия тени» онлайн - страница 13
Фернандо Пессоа
«Небесной полная лазури…»
Небесной полная лазури,Волна прозрачна и легка,Ударом по клавиатуреДотрагиваясь до песка.На безымянной пианолеЗвучит без музыки мотив,Освобожденную от болиИдею полдня воплотив.Зачем же этого не вдоволь,И для чего взыскую яЕще небесного ль, земного ль —Но трепетного бытия?«Самоослепленно / В зыбкую волну…»
СамоослепленноВ зыбкую волну,В мертвенное лоно —Сам в себя шагну.Ощущаю влагиТяжкий перекат,Растерявший флагиБрошенный фрегат.На неровном киле…И покошен рей…Небеса застыли,Олова серей.Небеса и море —Это тоже я,Лишь с собою в ссоре,В жажде забытья…«Как юности памятник зыбкий…»
Как юности памятник зыбкий,Во мне и поныне светлаКакая-то четверть улыбки,Живущая тем, что жила.Порой неудобна, как маска,Надежда в холодной груди:Мерцает волшебная сказка,Чернеется явь посреди…Горя в торжестве иллюзорном,Подсолнечник хочет шепнутьСвоей желтизною – что зернамДоверена черная суть.«В часы, когда бессонница сама…»
В часы, когда бессонница самаКак целый мир представится для взглядаИ снимет с просветленного умаЛенивый морок дневного уклада, —Я грежу; простирается прохлада,Где тень живет, а душу скрыла тьма;Я знаю, что и мука, и усладаНичтожны, как никчемные тома.Я грежу; пустота во мне густится;Душа немеет немотой провидца —И в зоркости измучилась настоль,Что ни природы, ни мечты, ни Бога,Ни даже скорби; и отдал бы много,Чтоб эту ясность променять на боль.«Душа кровит. Пленили, будто яма…»
Душа кровит. Пленили, будто яма,Терзанья – разум, видящий обман,Который миром нарекся упрямо,Где счастье – словно запах фимиама,Обтекший жизнь, как сушу – океан.Не сделать вздоха и не сделать шагаБез горечи, что ноша невподъем.И сердце, хоть растерзано и наго,Но мучится напрасной жаждой блага,Напрасного, как помысел о нем.Какого Бога двойственная силаДала узнать, что рок неотвратим,И в то же время сердцу подарилаЕго мечту – никчемное мерило,Которое использовать хотим?Зачем его Строитель кропотливый,Во исполненье тайных теорем,Расчислил и приливы, и отливы —Весь это мир, текучий, сиротливыйИ сам не постигающий, зачем?Бог воплотился; это означало,Что и душа склонилась перед злом;А счастье, бытию первоначало,Гремушкой пустозвонной забренчалоИ сделалось гадалок ремеслом.И мир застыл, как маска лицедея,Как сам себя исчерпавший урок.Зачем же плоти жаждала идея,И как сумеем, ею не владея,Достроить недостроенный чертог?Немой останок умершего БогаИ есть наш мир; душа же родилась,Узнав его отличье от чертога,Но для нее утеряна дорогаВ утраченную Богом ипостась.И вот, блуждая в поисках потери,Душа взыскует, вглядываясь в тьму, —Но не себя, а гибельных мистерий;И только Словом приобщится к вере,Забытому истоку своему.Он Словом был, но перестал владеть им,Явившись мертвый в мертвенном миру;И значит, здесь искомого не встретим,Но только в Слове, этом Боге третьем,Душа вернется к Правде и Добру.
