Читать «Особые приметы» онлайн - страница 196

— Mais si, — подтвердил Альваро. — Вы что-то путаете. Либо вы были республиканцем и сражались против Кейпо, либо вашим командиром был Кейпо, но тогда вы не были республиканцем.

— Ça jamais de vie. J’ai lutté pour la République moi. Je suis blessé ici. — Он поднял руку к поясу, намереваясь расстегнуть брюки. — Mademoiselle voudra bien m’excuser.

— Alors? — спросил Альваро.

— Putain de bordel de merde. Je ne me souviens plus.

Старик недоверчиво смотрел то на Альваро, то на Долорес. Под конец он озадаченно уставился на своего приятеля.

— Ça alors. Quel sac de noeuds.

— Tu déconnes, — буркнул второй оборванец.

— J’ai oublié, — пробормотал старик. — J’ai été blessé, trois fois, j’ai oublié.

— Послушайте, — сказал Альваро. — Ну, сделайте усилие.

Оборванец одним махом опорожнил рюмку и хлопнул себя ладонью по лбу.

— Ничего не помню, — извиняющимся тоном произнес он.

— А гимн? Какой вы пели гимн? Гимн Риего? Или «Солнцу навстречу»?

Долорес пропела начальные строфы обоих гимнов. Старик пропитым голосом подтягивал ей, размахивая руками, словно дирижировал невидимым хором.

— А, да, вот этот, он, он…

— Первый или второй?

— Я вот что пел:

Мой дорогой, сыграй на трубе марш боевой, марш боевой…

— Tu déconnes, — твердил его товарищ.

— Toi, boucle-la.

— Tu te trompes de guerre, — не унимался младший. — Ça c’était contre les ratons.

— Je ne me souviens pas… Ça fait si longtemps.

Старик недоуменно чесал затылок и озирался с видом человека, который все еще никак не поймет, что же все-таки произошло.

— Молодец старик! Одним ударом покончил со всеми нашими испанскими распрями. Вот бы все так… На старом крест — и с новой страницы.

— Моему отцу было бы полезно услышать этот разговор, — произнесла Долорес. Щеки ее пылали. — Ему, да и всем нашим эмигрантам в Мексике со всеми их бесценными воспоминаниями.

— И моим дядюшкам и тетушкам. Может, они бы тогда перестали, как попугаи, повторять газетное вранье… Вечная гражданская война… Нам-то до нее какое дело?

Вместе с обоими бородачами они шли по улице Муфтар, что-то пели и хохотали, как школьники («Значит, вы так ничего и не помните…» — «Нет, ничего…» — «Вот видишь, ему удалось примирить оба лагеря, давай и мы тоже…» — «Ведь это было так давно»).

— А ночью мы с тобой во второй раз были вместе, — сказал Альваро. — На Контрэскарп мы взяли такси и поехали ко мне на улицу Вьей-дю-Тампль.

— Ты был пьян и не прикоснулся ко мне, — заметила Долорес.

— Я робел.

— Все началось наутро. Помнишь?

— Нет, — возразил Альваро. — Утром я тоже был пьян.

ГЛАВА VI

Сквозь яркую зелень деревьев видны были облака, они уплывали к морю, помпезные, патетические, как первые звуки оперной увертюры. За ночь жара немного спала, и легкий ветерок шевелил сосновую хвою и побеги акаций. С пруда доносилось ленивое кваканье лягушек. Возле шезлонга валялась брошенная детьми карта полушарий — няня забыла ее подобрать. Долорес подняла ее и стала разглядывать.

Английская карта, изданная между двумя мировыми войнами. Протектораты и владения британской короны закрашены одним цветом и отчетливо выделяются на фоне других стран: немецкий нацизм не успел еще развязать войну, и политическое равновесие, установленное Локарнскими соглашениями и созданием Лиги наций, казалось прочной основой спокойствия и мира, незыблемой защитой от революционных потрясений и любых угроз существующему порядку вещей, — смехотворные гарантии, такие же допотопные на нынешний взгляд, как Священный союз, учрежденный европейскими монархами в стародавние, легендарные времена Австро-Венгерской империи.