Читать «Молоко с кровью» онлайн - страница 5

Люко Дашвар

Маруся молча сползла с кровати, ступила шаг-другой к столу, в открытую коробку глянула и замерла – вот так диво дивное, краса невиданная, мечта чудесная…

– Что это ты? – Орыся ей снова. – Да иди уже…

А Маруся словно и не слышит. Зачарованно – на коробку открытую, а там – рассыпанные красные бусинки коралловые. Откуда такое сокровище? Только мама уйдет «на буряки» – так Маруся всё-превсё в доме перероет, но эту коробку ни разу не находила.

К столу подошла, рядом с мамой на табурет уселась, а глаз от бусинок отвести не может. Одним пальчиком к бусинке потянулась, дотронулась и наконец улыбнулась, на маму зыркнула – мол, не исчезли, настоящие-пренастоящие!

– Бабушкино намысто, – мама говорит. И выкладывает бусинки из коробки на стол, нитку длинную с катушки отматывает. – Однажды нитка разорвалась, бусинки и раскатились, растерялись. Словно счастье отобрали.

Ладонью мозолистой бусинки накрыла. Маруся тоже ладошку на бусинки положила, прислушивается. А мама продолжает:

– Э, нет, – думаю… Нужно счастье назад в кучку собирать. Почти все бусинки нашла, а одну – никак… А сегодня…

Усмехнулась. Из кармана найденную бусинку достала.

– Пеструшке спасибо. Вот хотела ее сегодня зарезать, а теперь – пусть живет.

И бусинки – на нитку: клац-клац-клац. Маруся подбородком в стол уперлась, с бусинок глаз не сводит. Мама работу закончила, нитку завязала.

– Будет намысто. Бабушка говорила – кто кораллы у сердца хранит, того ночью звездочка согреет. Может, и мне теперь…

Только намысто к шее поднесла, а тут куры во дворе как загалдят. Орыся намысто на столе оставила и к окну:

– Куда? А ну кыш! Пошли! Пошли…

От окна да к двери:

– Ох проклятые куры!

Выскочила – стук! Белый свет погасила. Остались только бедная комнатка с изысканным кожаным диваном и зеркальным шкафом, маленькая Маруся у стола, а на столе – чудо из чудес, красное, гладкое, словно шерстью долго полированное, коралловое намысто.

Маруся закусила губку, оглянулась и осторожно протянула к намысту ручку. Коснулась. Нет… Не исчезло. К себе потянула. А тяжелое ж! Осторожно со стола стянула, на шею повесила – и к шкафу.

Стала перед зеркалом… Глаза таращит, аж слезы брызнули: мама родненькая, зачем же ты такое счастье от Маруси прятала, почему вечером, когда спать укладывала, не открыла коробку, не показала хоть бы одну красную бусинку, не поведала, как когда-то проклятая нитка не выдержала тяжелых бусинок и разорвалась, тогда б Маруся времени не теряла и каждый день не только дом и двор обыскивала бы, а и все село, наверное, весь мир…

Маруся вытерла слезу и приложила ладошку к бусинкам на груди. Плечиком повела – ох и красота! Век бы не снимала! А с улицы уже кричит кто-то:

– Орыся! Орыся! Бери уже свою румынку и айда в клуб…

Маруся надулась. И отчего это ее румынкой обзывают?

История Марусиного прозвища началась задолго до ее рождения. В Ракитном еще помнят, как перед войной в хате бабы Параски появилась черноглазая девушка лет шестнадцати.

– Внучка, – коротко объяснила старая Параска со двора, когда бабы как-то шли по улице, остановились у ее калитки да все рассматривали, как нездешняя, худая, кожа да кости, девчушка неумело возится около кур.