Читать «Полное собрание сочинений. Том 3. Ржаная песня» онлайн - страница 40

— Пошел по своим делам, не придал значения.

— Но вы поступили как обыватель!

Иван Фомич обижается:

— Почему обыватель?..

И еще заходят люди. И опять часто слышим: «В Карловке бьют…»

Гляжу на лица комиссии. Теперь есть какие-либо сомнения? Теперь можно верить прокурору, который еще месяц назад сказал: «Судить, и немедленно!»?..

Я привык писать о хороших людях. Кое-кто из читавших репортажи «Сержант на посту» может спросить: есть ли последовательность? Там вы сказали много хороших слов о милиции, тут столько злости… Да, есть последовательность.

Наша милиция заслуживает многих хороших слов и доброго к ней отношения. Мы не всегда бываем справедливы к милиции, забывая, как много она делает для охраны порядка и наших законов. В милиции служат достойные люди.

Уважение к ним надо воспитывать. Все мы приветствовали недавний закон, охраняющий честь милиционера и дружинника. Но, по-хозяйски заботясь о нашей милиции, мы не должны проходить мимо, если видим: завелась сорная трава, гниль. То, что случилось в Карловке, — гниль!

Товарищ Трегубов зря обижается. Только обывательский глаз мог просмотреть, как эта гниль вырастала.

Милиция стоит на страже наших законов. Но, оберегая чистоту нашей Советской власти, мы должны быть непримиримыми, если кто-либо в самой милиции нарушает основной закон нашей жизни: уважение человеческой личности.

_{Полтавская область. 28 июля 1962 г.}

Ржаная песня

Учитель хотел, чтоб мы любили деревню.

— Поэты вырастают в деревне. — Для доказательства он вспоминал имена, и, правда, выходило: поэты вырастали в деревне.

Учитель любил дисциплину, рассчитывал на уроке все до минуты. Но когда на сухие репейники под окна опускались щеглы, он тихонько открывал раму и сыпал на подоконник семечки.

Летом мы пололи свеклу, возили сено, ходили собирать землянику, молотили подсолнухи. В первый день десятого класса учитель сказал:

— Вот что, друзья, опишите мне поле. Я хотел, чтобы вы учились не только по книжкам. Я хочу знать, как вы любите землю…

Через пять дней учитель принес тетрадки.

— Галине Гребенкиной — пять. Молодец. Аккуратно и чисто, без единой ошибки…

— Зубков — четыре…

Чья-то тетрадка лежала отдельно.

— Петрову — три. Опять ошибки. Но это сочинение я прочту вслух.

Петров сидел красный и счастливый.

…Учитель закрыл тетрадку, сказал:

— Очень хорошо. Только как же ты перепелку забыл? Это же лучшая песня на поле.

Все улыбнулись, потому что знали слабость учителя. В его холостяцкой избенке в клетке из тонкого хвороста жила перепелка…

Мы подружились с учителем. Уже после школы, приезжая в отпуск, я в первый же день стучался в избенку. Учитель приносил из погреба холодные огурцы, варил на плите картошку и чай. Когда все новости были рассказаны, мы чуть слышно свистели, и в клетке из хвороста начиналась песня: Спать пора! Спать пора!..

Чистые, резкие звуки бились о стены, где висели пучки засохших цветов, репродукция левитановской «Осени», пожелтевшая фотография молодой женщины.

Учитель листал тетрадки, а когда разгибался, чтобы отдохнули глаза, рассказывал: