Читать «Полное собрание сочинений. Том 3. Ржаная песня» онлайн - страница 128

— Бросай.

Бросаем в теплую, как молоко в подойнике, воду камень на длинной веревке. Кидаем удочки. Столбики поплавков сразу идут косо вниз.

Небольших, в ладонь окуней, подержав, отпускаем. Лодка стоит над лудой — подводной грядой камней. Тут с прошлой осени Петро Егорович опустил на дно пушистые верхушки елок.

Окуни любят такие места. Мы знаем: вслед за мелким пойдет окунь крупный. Надо только посерьезнее делать наживку… Согнулось удилище.

Невидимая сила стремительно уводит лесу под лодку. Дзинь! — одно удилище в руке. Попробуй угадай, кто там ушел с твоим синеватым крючком в губе. Минутное дело привязать новую леску. Пока возимся, приятель кричит:

— Подсак!

И вот в берестяной коробке бьет хвостом окунище в килограмм весом. А у тебя леса звенит струной, и тоже кричишь:

— Подсак!

Настоящий разбой. Клев идет на червя и на живую рыбку, на рыбий хвост, на рыбий глаз, на блесну, на рыбьи кишки, и даже голый крючок поднимаешь, а на нем за живот схваченный окунь.

Почти в каждом из нас живет первобытный охотник. Родился этот охотник давным-давно в погонях за зверем, у древних костров, на озерах и реках. Давно уже человек вышел из леса, стал пленником городов, человек доволен вполне жизнью в каменных клетках. Но в каждом из нас не умер и древний обитатель лесов. Оттого так целебен для нашего глаза зеленый цвет листьев, оттого нам приносят душевное равновесие пение птиц, плеск волны и шорохи леса. И почти в каждом из нас живет охотник. Давно нет мамонтов, и даже зайцы становятся редкостью, в иной реке и ершей не осталось, но древний дух, пробудившись однажды, зовет нас из города. И мы в морозный день, вызывая насмешки, сидим где-нибудь на Москве-реке, ловим пять-шесть окуньков ростом с мизинец или, получив отпуск, едем за тридевять земель половить окуней покрупнее. Мы жаждем чистого неба, светлой воды, душистых цветов, первобытной еды, сваренной на дымном костре, тишины. Живущим в каменных городских клетках это необходимо хотя бы летом, хотя бы в году один раз…

Как усы от лодки к двум берегам уходят тихие волны. На минуту перестаем грести.

— Петро Егорыч, а в город не тянет? Ваши вот все подались…

— Подались, подались, — грустно соглашается лодочник. — Всех тянет… И то сказать — все тебе удовольствия, а тут что же, тут на любителя…

Лодка проходит в узком, поросшем осокой месте. Вечером вдоль берега кто-то выставил жерлицы. Почти на каждую попалась щука. Заслышав лодку, щуки подняли возню, одна ухитрилась высягнуть из воды, мелькнула белым матовым брюхом, затрясла удилище.

— Пожалуй, сполпуда будет, — равнодушно сказал Егорыч. — Учитель приехал. Любит эту глупую снасть. Поставит, а сам у костра…

И правда, за поворотом мелькнул огонек.

Белесый дым от костра стлался низко над самой водой, щекотал ноздри.

— Это ты, Егорыч? — послышалось с берега.

— А кто же кроме… Другой бы к огню пригласил, — тихо ворчит Егорыч. — Плохой человек, все думает, его щук с жерлиц снимают…