Читать «Россини» онлайн - страница 223
Арнальдо Фраккароли
— ...подкрашенной водичкой.
— ...сиропчиком.
— Ого! — восклицает Россини, задержав в воздухе вилку. — Это заговор?
— Требование общественности! — решается провозгласить мэр, подстрекаемый Доре.
— И если нам не подадут то же вино, какое наливают тебе, — наступает Карафа, — мы больше не будем у тебя обедать...
— Вот нежданная радость! — напевает Россини.
— Минуточку, дай закончить. Мы больше не будем у тебя обедать по вторникам, четвергам и субботам, а будем приходить только в остальные дни недели!
— Спасите! — с деланным комизмом вздыхает мадам Олимпия.
И Россини, обращаясь к Карафе, замечает:
— Я понимаю — ты спутал мой дом с приютом для голодающих музыкантов. Ты всё никак не можешь понять, что находишься в гостях у самого декорированного человека в мире.
— Ты хочешь сказать — имеющего больше всех наград. У тебя тридцать семь орденов.
— Тридцать восемь. Потому что на днях Виктор Эммануил II сделал меня кавалером большого креста...
— Ура! Ура!
— Подождите, это ещё не полный титул... Кавалером большого креста итальянской короны.
— Наши поздравления!
— Виктору Эммануилу или мне?
— Ладно уж — обоим.
— Но я тотчас же отомстил, написав музыку для военного оркестра.
— Из какой своей старой оперы ты стянул её? — но унимается Карафа.
— Нет, она абсолютно оригинальная. Называется «Корона Италии, фанфары для духового оркестра».
— Это, конечно, шедевр! — с искренним восторгом восклицает Нильссон.
— Конечно, конечно, мой дорогой соловушка, — подтверждает Россини, — в семьдесят шесть лет пишут только шедевры.
Шутят, едят, пьют, смеются. В другом зале начинают собираться гости, приглашённые на концерт, — «гости второй смены», как называет их Россини.
В этот вечер ожидается прекрасная программа — три знаменитости, уж не говоря о самой большой — о хозяине дома, — Мария Альбони, Нильссон, Форе. Альбони покорила слушателей, исполнив последнее сочинение маэстро, Форе спел изящные песни, Нильссон — сентиментальные арии Севера.
А дальше... маэстро дарит гостям поистине бесценный подарок. Ко всеобщему удивлению, он встаёт, подходит к роялю и с комичным поклоном, изображающим робость дебютанта, садится за него и, аккомпанируя себе, поёт недавно сочинённую элегию «Прощание с жизнью». Грусть воспоминаний, печаль, тоска по солнцу, свету, теплу, краскам... Резкий аккорд — и звучит одинокая нота, словно вырванная у рояля, как лепесток у цветка, Элегия окончена.
Все взгрустнули. Маэстро тоже некоторое время недвижно сидит за клавиатурой, как бы продолжая слушать отзвук последней ноты. О чём он думает? С такой печалью... Прощание с жизнью...
И не знает маэстро, и никто не знает, что это его последний концерт.
Прощание с жизнью...
* * *
Зима обрушивается неожиданно, словно вырвавшись из западни. Внезапно резко похолодало. Дожди, туманы, дни стали короткие, хмурые, воздух подернут мутной пеленой.
Надо скорее уезжать в город, выбираться из Пасси, нужно возвращаться в Париж. Однако маэстро не может уехать сразу же. Зима застала его врасплох. Он простудился, опять начался бронхит, появились и признаки невроза, беспокоившего в последние годы: жмёт сердце, одышка, бессонница. Он вынужден лечь в постель.