Читать ««Свет ты наш, Верховина...»» онлайн - страница 258

Я не сразу понял, о чем она говорит.

— В наш дом, — повторила Ружана. — Народный комитет постановил.

— Ты что, хлопотала?

— Да, — кивнула Ружана, — я сохранила бумаги. Потом у нас же были свидетели… Но тебе я не хотела говорить раньше времени. Ты не сердишься на меня за это?

И, не дав мне ответить, горячо зашептала:

— Ни о чем не беспокойся, только поправляйся скорее. Слышишь, Иванку?

И вот наступил день, когда исчезли больничные стены. Я радовался всему: первому своему шагу без палки и первой росписи, которую я поставил на деловой бумаге в сельскохозяйственном отделе.

Мы жили теперь на Высокой, Ружана оберегала меня, мой покой, и я от души наслаждался им.

Как-то однажды, в воскресенье, когда Ружана с Ильком ушли гулять, а я был дома один, сквозь открытое окно ко мне донесся шум остановившейся у калитки машины. Послышался голос.

— Здесь живет Белинец?

Я выглянул в окно. Перед домом стоял побывавший в дорожных передрягах, пыльного цвета лимузин с привязанными к крыльям запасными канистрами.

— Здесь, — ответил я невидимому в закрытой кабине пассажиру. — Прошу, пожалуйста.

Хлопнула дверца машины, и из нее вышла женщина в натянутом поверх пальто пыльнике. Я узнал Анну Куртинец.

Завидев меня в окне, она улыбнулась и помахала рукой.

Я побежал к калитке.

— Полдня разыскиваю вас, — сказала Анна, перекладывая, чтобы поздороваться со мной, из правой руки в левую объемистую папку. — Адреса не знала, а разыскать надо было обязательно.

Стремительная, оживленная, она шла по двору к дому своими быстрыми, энергичными шажками, поминутно оборачиваясь ко мне.

— Дайте вас разглядеть, Иване. Вы совсем молодцом! Я ведь и в больницу приезжала, да не пропустили, знаете, медицинские строгости.

— А вы бы настояли!

— Настойчивости, может, и хватило бы, — рассмеялась Анна, — да все-таки порядок создан, чтобы соблюдать его… Ну, а в другой раз не пришлось побывать в Ужгороде: я ведь сейчас на Верховине работаю, в ваших краях, секретарем окружкома.

Вошли в дом.

— Где же Ружана, Илько? — спросила, оглядываясь, Анна.

— Пошли погулять. Если бы Ружана знала, что вы придете!.. Мы часто вспоминаем вас.

— И я вас не забываю… Привет вам от Горули, Рущака…

— Как там они?

— Начинают жить. Строят первое коллективное хозяйство на Верховине.

— Да, мне писал Горуля, — имени Олексы…

— Имени Олексы, — тихо повторила Анна и задумалась. — Знаете, я ведь не верю, что его нет… И, должно быть, никогда не поверю…

Она в волнении прошлась по комнате, потом молча постояла у книжной полки, водя пальцем по корешкам книг, и когда обернулась, ее лицо было попрежнему ясно и спокойно.

— Это не так просто, — продолжала Анна, — менять сложившийся веками уклад жизни. Некоторые товарищи по легкомыслию своему полагают, что если селянин вступил в колхоз — значит он уже отрешился от всего старого и стал новым человеком. Первый шаг — огромный шаг, но все-таки первый. И то, что происходит сейчас в Студенице, — это только начало… А знаете, Иване, зачем я в Ужгороде? — неожиданно прервала себя Анна.

— Нет, — ответил я, настораживаясь.

— Я приехала за вами.