Читать ««Свет ты наш, Верховина...»» онлайн - страница 218

— Это старик мраморщик, господин офицер, — произнес я. — Он жил когда-то на нашей улице.

— К кому он ходил?

— Не знаю, я его не встречал здесь около года.

— Но к кому-то он ходил? Кому-то он нес этот баул? — раздраженно выкрикнул офицер, ткнув сапогом какой-то объемистый предмет.

Я скосил глаза и только теперь увидел у ног Лобани небольшой фанерный баул. Крышка его была откинута, внутри баула лежали плотно уложенные пачки револьверных патронов.

— Кому-то он нес все это? — повторил офицер и злобно выругался.

Опознавать убитого полицейские приводили на виноградник других людей, и все они один за другим подтверждали мои слова.

— Да, он жил когда-то на нашей улице. И никто его не встречал здесь вот уже около года.

По отрывочным разговорам полицейских я понял, что произошло следующее. Полиция устроила очередную облаву по проверке документов. В эту облаву и попал Лобани. Он предъявил документы, но когда полицейский попытался обыскать его, старик сбил того с ног и бросился вверх по нашей улице. Бегущего заметили другие полицейские посты, и началась погоня. Лобани бежал, отстреливаясь. Ему удалось добраться до виноградников, но тут его насмерть сразила полицейская пуля.

Офицер, убедившись, что ничего нового ему не узнать об убитом, приказал нам разойтись по домам.

Полиция продержала наш район оцепленным всю ночь. Шли обыски. То и дело по улице проезжали полицейские автомашины.

Шандора Лобани больше не было в живых, и для меня его смерть была первой горькой утратой в борьбе, на путь которой я теперь сам вступил. «Сколько таких утрат ждет нас еще впереди, — думал я, — сколько таких опасностей и тревожных ночей?»

Погасив свет, тесно прижавшись друг к другу, будто перед расставанием, которое вот-вот может наступить, сидели мы с Ружаной в моей комнате, прислушиваясь к происходившему на улице и готовые ко всему.

Минула неделя, все успокоилось, но к нам никто не приходил. Мне нужно было везти деньги лесорубам на лесосеки, а в ящике под землей лежал сверток для Верховины, и я не знал, что с ним теперь делать. Это и беспокоило и мучило меня.

Рано утром, перед тем как отправиться в контору, я зашел в теплицу, решительно отодвинул в сторону боковую доску ящика и вытащил из потайного места сверток. Осторожно развернул я на стеллаже плотную обертку. Это были листовки.

«Разгром немецких империалистов и их армий неминуем». Так сказал Сталин в Москве шестого ноября…»

Волнуясь, пробегал я строчку за строчкой до конца и вновь возвращался к началу.

«Не может быть сомнения, что в результате 4-х месяцев войны Германия, людские резервы которой уже иссякают, — оказалась значительно более ослабленной, чем Советский Союз, резервы которого только теперь разворачиваются в полном объеме».

«…Немецко-фашистские захватчики стоят перед катастрофой».

И заканчивалась листовка призывом:

«Люди Верховины, не покоряйтесь! Коммунисты зовут вас в бой против фашизма, против оккупантов. Пусть дороги в наших горах станут для них непроходимыми, а земля — могилой!»