Читать ««Свет ты наш, Верховина...»» онлайн - страница 195

«Так вот к чему он клонит!» — подумал я и, охваченный душевным смятением, поднялся со стула.

— Мне надлежит стать доверенным лицом на выборах, так я вас понял, отче?

— Одним из них, — уточнил Новак.

— И от моего согласия или отказа зависит, будет ли со мной моя семья или нет?

Новак не ответил. Но и без его ответа мне было уже понятно, что это именно так. Страшнее пытки нельзя было придумать, и более подлой цены нельзя было назначить.

— Прошу прощения, отче, — сказал я, сохраняя самообладание, — но я не тот человек, какой вам нужен.

— Печально, — вздохнул Новак, — очень печально… Да хранит вас бог.

…Ночью за мной пришли. Сечевики обшарили весь дом старого Чонки. Но меня уже в Хусте не было. Я уехал оттуда на селянской подводе еще днем, сознавая, что мой отказ принять предложение Новака делает мое пребывание в Хусте небезопасным.

Возница был для меня человеком совершенно незнакомым. Понурый, с вытянутым, боязливым лицом, он с неохотой взял меня на подводу и всю дорогу молчал.

В сумерках мы добрались до пограничного села и остановились на его окраине перед приземистой хатой.

— Ну, я дома, пане, — проговорил селянин. — А вам куда?

— Некуда, — чистосердечно признался я.

— Как же то? — удивился селянин. — У каждого человека есть дом.

— Мой — в Ужгороде.

— Вот оно что! — почесал затылок возница. — Ужгород за мадьярами. Туда неможно.

— Знаю, — кивнул я.

— Знаете? А куда же мне вас девать? К себе пустить не могу. Нехорошо мне чужого держать.

— Что же, я пойду. Спасибо и за то, что подвезли.

— Вот те на, «пойду»! — недовольно буркнул селянин. — Куда вы пойдете? Еще схватят. Идите в хату, пока никто не заметил. На одну ночь — уж так и быть.

Но вместо одной ночи прожил я у этого понурого человека около месяца — и за это время привык к тому, что после обычных: «Нельзя, пане», «Не могу, пане», — делалось все наоборот. И когда я однажды осмелился заговорить с хозяином о моем решении попытать снова счастья и перейти границу, он всплеснул руками:

— И не думайте, пане! То неможно. Упаси вас бог!

Но в одну вьюжную ночь он сам разбудил меня и сказал:

— Собирайтесь.

— Куда? — удивился я.

— Как это куда? Домой, в Ужгород…

Он вел меня сначала полем, потом по глубокому оврагу. Ветер носил по насту вихри колючего снега, и сухие снежинки шуршали и скреблись, словно мыши под полом.

В заснеженных кустах мы остановились и прислушались. Впереди тихо звенела вода.

— Прямо через ручей, пане, — шепнул хозяин. — Тут проволоки нет и стражи не будет.

Меня охватило сомнение, но размышлять было некогда. Я пожал руку своему бескорыстному проводнику и двинулся вперед.

Дно в ручье было каменистое. Вода достигала мне выше колен. Тело обжигало холодом. Я ступал осторожно, чтобы никто не услышал плеска воды.

За ручьем опять было поле. Снежные вихри кружились над ним, рассыпались и возникали снова. Промокшие полы моей одежды обледенели, и от движения льдинки ломались и звенели. Я шел не останавливаясь, сначала полем, потом ощутил под ногами дорогу. И хотя я сознавал теперь, что граница осталась позади, а впереди Ужгород, встреча с Ружаной и Ильком, на душе было смутно и тоскливо.