Читать «Горшок черного проса» онлайн - страница 44

— Не врешь?

— Нет, вашбродь. Вы только этого людоеда уберите, и пусть солдаты выйдут. Я еще что-то вам скажу.

Найденов приказал солдатам выйти, и Жилин зашептал ему, что мог бы в случае чего быть полезен и у него есть чем заплатить за избавление от тюрьмы и глупой, бессмысленной смерти.

— Из Пермского, говоришь?

— Да, вашбродь…

— А здесь где живешь?

— Знакомая хорошая имеется.

— Жилье теплое там?

— Да, вашбродь, у нее хорошо. Дом свой в пять комнат — деревянный, но фундамент высокий, кирпичный, и сделано все добротно.

— На твою знакомую можно надеяться?

— Конечно, вашбродь.. Других я не знаю. С нею знаком несколько лет. Приезжаю и живу. Надо — месяц, надо — хоть три… Заплатишь сполна и живешь в уюте и достатке.

— Как ее фамилия?

— Ее зовут мадам Глушко. Она не из бедных…

— Покажи мне этот дом.

— Хоть сейчас, вашбродь!

— Ну что ж, если твоя правда, ты спасен.

— Этого я забираю с собой, — сказал Найденов надзирателю, показывая на Жилина.

— А с тем что делать? — спросил надзиратель.

В коридорах слышались голоса, топот. Скрежетали засовы дверей камер. Надзиратели выкрикивали фамилии арестованных. Из камер, как тени, выползали люди. Их сразу окружали конвойные и уводили в темноту. Расстреливали их за городом, трупы сбрасывали в проруби на Амуре…

— Что делать? Присоединить к одной из команд.

— Слушаюсь!

Найденов передал своих солдат во временное подчинение одному из офицеров, а сам с наганом в руке вывел Жилина из тюрьмы.

— Ну, показывай дорогу, — сказал он бывшему узнику, еще не совсем поверившему в свое чудесное спасение.

Они шли глухими улицами и переулками. Изредка останавливали патрули. Найденов показывал документы, и их беспрепятственно пропускали дальше. Стоял трескучий мороз. Под ногами скрипел снег, и шаги были далеко слышны в настороженной тишине, которую нарушали лишь выстрелы, да со стороны железнодорожного вокзала доносилась бесперебойная, обрывистая перекличка паровозов и бронепоездов, охраняющих подступы к Хабаровску.

— Теперь уже скоро, вашбродь! — сказал чуть не впервые за всю дорогу Жилин.

Он шагал впереди, Найденов — чуть позади. Конечно, идти одному в незнакомую квартиру было рискованно, но Найденов не хотел лишних свидетелей.

Мадам Глушко, дородная, с хитроватыми глазками женщина лет сорока, побледнела, когда увидела Жилина в сопровождении вооруженного офицера. Но Жилин успокаивающе мигнул ей, и хозяйка, опасливо оглядываясь, пригласила их в комнату, очевидно, служившую гостиной.

Найденов осмотрелся и, не увидев ничего, предвещавшего опасность, спрятал наган в карман. Комната была обставлена богато, но в мещанском, обывательском вкусе. Рядом с великолепным ковром азиатской работы можно было увидеть пошловатые кружева и вышивки, а с аляповатой подставкой под цветы соседствовала фарфоровая ваза, вывезенная, очевидно, из Китая. Стулья, кресла, зеркала, фотографии в тяжелых рамках, куколки, подушечки, флаконы, помада — все эти вещи находились в поистине кричащих противоречиях. Но в одном Найденов постепенно убеждался: хозяйка этого жилья не могла быть заодно с большевиками.