Читать «Меня называют Капуцином» онлайн - страница 2

Он начинал как поэт, и созданное им «Объединение реального искусства» – ОБЭРИУ, существовавшее в Ленинграде в конце 20-х годов, было прежде всего объединением поэтов. (Кто еще входил в ОБЭРИУ и/или в параллельный круг «чинарей» и чем замечательны эти объединения, читатель без труда уточнит самостоятельно: сейчас об этом уже очень много информации.) Основная часть написанного Хармсом до начала 1930-х годов – стихи и стихотворные пьесы. В 1931 году, судя по текстам, Хармс переживает серьезный кризис. Мистика и магия интересуют его больше, чем когда-либо; ожидание чуда, движущая сила хармсовского жизнетворчества, крайне обостряется. Изменяется даже начертание: Хармс переходит на дореформенную орфографию с «ятями» и «ерами». Многие тексты этого времени можно квалифицировать как заклинания и, в соответствии с этим не вполне каноническим для письменной литературы жанром, – как нечто среднее между поэзией и прозой. Этот любопытный период жестко завершился извне: первым арестом и ссылкой (конец 1931–1932 год).

Время по возвращении из ссылки стало для Хармса временем постепенного обращения к прозе. Вообще всю художественную деятельность Хармса можно принять за своего рода эксперимент по установлению пределов. И если в поэзии его интересовали пределы эстетические, а материалом исследования было слово, то в прозе материалом стал человек, а предметом исследования – пределы этические, проще говоря – до какой степени нечеловеческого может дойти бесперое двуногое в наиболее благоприятствующих эксперименту условиях. Можно, конечно, рассматривать эти исследования как прямое следствие культурно-исторического контекста, как реакцию на этот контекст. А можно и шире. И чем шире, тем, конечно, интереснее.

Формат «книжки с картинками» не позволил снабдить первое издание подробным комментарием. Не настаивают на этом и нынешние издатели, и прекрасно: пусть эту тяжкую неблагодарную работу выполняют составители академических томов. Некоторые примечания можно найти в конце тома.

Источник публикации – архив Я. С. Друскина (1902–1980), философа и музыковеда, близкого друга Хармса, который сохранил его произведения после гибели автора. Именно благодаря Друскину, героически пронесшему сундучок с рукописями Хармса и Введенского через всю войну, эвакуацию и прочие несовместимые с жизнью испытания, мы сегодня имеем возможность читать и печатать эти удивительные, опередившие свое время вещи. Основная часть архива хранится в ОР РНБ, ф. 1232. Тексты печатаются с предпочтительным соблюдением авторской пунктуации (зачастую несущей у него интонационную нагрузку – встречается, например, ненормативная запятая между подлежащим и сказуемым), а в наиболее характерных случаях и орфографии.

Подпись, присутствующая в рукописях под большинством оконченных текстов («Даниил Хармс», «Д.Хармс» или «Д.Х.») опущена.

Составитель искренне благодарит всех, кто содействовал подготовке и изданию этой книги, в особенности же В. Н. Сажина, а также и других сотрудников Отдела Рукописей РНБ (а когда-то ГПБ) им. М. Е. Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге (а когда-то в Ленинграде), в стенах коего (Отдела) более четверти века назад впервые открылись составителю восторги и ужасы работы с авторскими рукописями.