Читать «Шерлок Холмс и дело о папирусе (сборник)» онлайн - страница 14

– Предостеречь? – переспросил я, невольно сжимая ее руку.

Она смерила меня недоверчивым взглядом.

– Кто вы?

– Я доктор Уотсон, близкий друг Шерлока Холмса.

– Я должна увидеть его, доктор Уотсон. Он в большой опасности.

– Вам лучше подняться наверх, в тепло, и рассказать мне все, что вам известно, – решительно произнес я.

Несколько мгновений спустя молодая женщина уже сидела на краешке кресла перед камином, держа в дрожащих белых руках стаканчик с бренди. Ее тонкое лицо, освещенное пламенем камина, было болезненно бледным, на лбу и щеках проступали следы въевшейся городской копоти. Тем не менее эти печальные приметы не портили ее красоту. Манеры ее отличались прирожденным достоинством, а темные живые глаза излучали возвышенную одухотворенность. Я заметил также, что одежда ее, хотя старая и поношенная, была хорошего качества.

Сделав глоток бренди, гостья поежилась.

– Подвиньтесь ближе к огню, прошу вас, – сказал я.

– Я дрожу не от холода, доктор Уотсон, а от страха.

– Чего же именно вы боитесь?

– Его. Гренфела!

– Гренфела?

– Да, если это его настоящее имя, в чем я сомневаюсь, – с некоторым оживлением произнесла она, и глаза ее засверкали.

– Вы сказали, что пришли предупредить Шерлока Холмса. О Гренфеле?

При упоминании имени Холмса она стала беспокойно озираться по сторонам, словно надеясь увидеть его.

– Шерлок Холмс… да. Где же он?

– Как я уже сказал, его сейчас нет дома.

– Тогда уже слишком поздно.

– Может быть, вам стоит начать с начала? В отгадывании загадок я не столь искушен, как мой друг.

Повернув ко мне бледное лицо с влажными от слез глазами, она кивнула.

– Меня зовут Селия Лидгейт. Мне двадцать пять лет. – Она горько улыбнулась. – Знаю, что выгляжу я гораздо старше, – таковы последствия жизни, которую я вынуждена вести. Я не всегда так выглядела, доктор Уотсон. Когда-то я была очень хорошенькой и носила красивую чистую одежду. – Сделав еще один глоток бренди, она уставилась на огонь. – Когда мой отец был еще жив. Он был художником, его звали Обри Лидгейт.

Она помолчала, ожидая моей реакции на произнесенное имя, но я никогда прежде его не слышал.

– Он не был великим художником, – продолжала она, – но зарабатывал портретами достаточно, чтобы обеспечить комфортную и счастливую жизнь нам обоим.

– А ваша мать?..

– Она умерла родами. Отец заменил мне ее. Он был замечательным человеком, доктор. – Голос ее заметно дрожал, и я видел, что она изо всех сил старается держаться. – Два года назад глубокой ночью наш дом загорелся. У отца была привычка спать в студии на верхнем этаже дома. Там он оказался в огненной ловушке, пожарная команда не смогла спасти его оттуда… Все было в дыму и страшном жару. Я слышала, как он… как он кричал.

Молодая женщина умолкла и, спрятав лицо в ладонях, беззвучно зарыдала. Я наклонился к ней и осторожно прикоснулся к ее плечу.

– Не плачьте, – тихо произнес я, понимая всю беспомощность своих слов.

Казалось, звук моего голоса немного успокоил ее. Подняв голову, Селия утерла слезы рукавом и продолжала рассказывать.