Читать «...начинают и проигрывают» онлайн - страница 132
Квин Лев Израилевич
Неудачно…
На обратном пути из Старой Буры, болтаясь в тряской машине, мы почти всю дорогу молчали. Лишь когда уже показались первые огни города, Изосимов произнес хрипло:
— Можно спросить?
— Спрашивайте,— разрешил Глеб Максимович, полуобернувшись; он сидел впереди, рядом с шофером, я с Изосимовым - на заднем сиденье.
Изосимов откашлялся, прочищая горло:
— Что я рассказал, вам поможет?
Уже на что-то надеется, подлец!
— Нет!— отрезал полковник.— Что вы рассказали? Вы же ничего не знаете. Ну, кто такой Дядя?
Изосимов помолчал. Потом произнес, опять с хрипотцой от волнения:
— Но я, честное слово, не знаю. Вот нутром чую, что из наших, комбинатских, где-то рядом, а кто — не знаю. Я бы сразу сказал.
Ему можно было поверить.
— А почему считаете, что он рядом?— уцепился
Глеб Максимович.
— Уж больно про нашу шоферню сведущ. Ведь это от него в тайном письме совет пришел на Смагина Андрея валить, по причине его ссоры со Степкой. А чужому человеку про то откуда знать?… И еще случай был. Спор зашел на перерыве в диспетчерской. О шпионах — есть они здесь, у нас, или же нет. Я возьми и выскажись: нет, мол, откуда? Если бы были — давно бы сказались. Так вот, в следующий раз в тайном письме приказ мне был в споры никакие не встревать…
— Хорошо, допустим, Дядю вы не знаете. Но вот своего приятеля из госпиталя? Его-то должны знать?
— Так я же говорю: лаборант он.
— Лаборант, лаборант,— недовольно повторил Глеб Максимович.— Там не один лаборант. Звать его как?
— Звать?— Изосимов, стремясь вспомнить, стал остервенело шлепать себя ладонью по лбу.— Вот ведь выскочит из головы!… Гражданский он, вольнонаемный, чернявый такой.
Чернявый? Я спросил:
— Не Полянов?
— Во-во!— обрадовался Изосимов.— Полянов Кирилл Андреевич — вспомнил! Полянов он самый!
25.
По договоренности с соответствующими инстанциями Глеб Максимович Изосимова отвозить в тюрьму не стал, а оставил у себя в учреждении, поместив его под охрану вооруженного пистолетом сержанта в гулкой прохладной комнате, служившей, судя по устоявшемуся табачному духу, чем-го вроде курилки.
- Скоро вас вызовут на допрос…— предупредил Глеб Максимович.-Не спите, а вспоминайте подробности.
- Само собой,— заискивающе осклабился Изосимов.
Мы вышли в широкий коридор с линолеумовой дорожкой почти до самых стен и шикарной букетоподобной люстрой из множества граненых стекляшек — в ней горела одна-единственная, зато очень яркая лампа.
Еще стояли здесь возле каждой двери обитые красным бархатом кресла с гнутыми ручками.
- Купеческое барахло!— Глеб Максимович, уловив мой уважительный взгляд, презрительно пнул на ходу одно из таких кресел.— Пылехранилище! Даже садиться опасно — сразу весь серый.
Он открывал одну за другой тяжелые резные двери с литыми бронзовыми ручками.
— Никого!
— Глеб Максимович, а мне куда сейчас?
Я через его плечо тоже заглядывал в комнаты. Обычные канцелярские письменные столы, хлипкие венские стулья — в коридоре все куда внушительнее.