Читать «Записки купчинского гопника» онлайн - страница 64
Глеб Валерьевич Сташков
– Проблемы, – говорю, – всегда возникают на ровном месте. Именно там, где их никак не ждешь.
Когда я учился на истфаке, был у меня приятель Леха. Я-то купчинский, а Леха – с Васильевского острова. Но он все равно был странный.
Он, например, гордился своим отцом-доцентом. Но рассказывал про него только одну историю. Как-то, мол, раз позвонил в отцовскую квартиру человек и попросил стакан воды. А отец ему и отвечает:
– Может, тебе еще хуй подмыть?
В этом месте Леха истерично смеялся.
Нам казалось, что этот рассказ не красит Лехиного отца. А ему, наоборот, казалось, что красит. На вкус и цвет, как говорится, товарища нет.
Сам Леха играл на гитаре, пил водку, рассказывал анекдоты и слыл отличным товарищем. Мы с ним почти дружили.
Однажды утром пришли мы на военную кафедру. И нас с Лехой назначили дневальными. Вернее, мы сами вызвались. В этот день предстояла контрольная по предмету «Стрельба и управление огнем». А мы с Лехой плохо управляли огнем. После наших расчетов виртуальные снаряды летели неуправляемо, падая в самых неожиданных местах. Так что мы с удовольствием согласились подневалить.
В обязанности дневальных входило сидеть за столом у входа и после занятий помыть пол в коридоре. Больше ничего. Довольно скучно.
Мы поговорили про русскую революцию. Про семнадцатый, так сказать, год. Надо заметить, что Леха имел голову со смещенным центром тяжести. Он читал много исторических книг. Штирлиц уверял, что запоминается последнее. Оно, конечно, так, но Леха вообще реагировал только на последнюю книжку. Все предыдущие напрочь стирались из его памяти.
Прочитав, какие-нибудь «Очерки русской смуты» генерала Деникина, Леха возбуждался и кричал на каждом углу:
– Подлые большевики! Немецкие деньги! Немецкие шпионы!
В кафе «Венеция», что располагалось в здании Кунсткамеры, Леха произносил тосты за здоровье государя императора. Хотя я неоднократно указывал ему, что пить за здоровье покойного императора неприлично и даже в некотором роде кощунственно.
Потом обеспокоенный папа-доцент выдавал Лехе какую-нибудь советскую книжонку. Какой-нибудь «Кризис самодержавия в России». Леха опять возбуждался, но теперь кричал:
– Палачи и душители свободы! Столыпинские галстуки! Столыпинские вешалки! Долой Николая Кровавого!
В то время, когда мы оказались дневальными, Леха читал «Дни» Шульгина. То есть находился в монархическом фазисе. А я всегда в нем находился. Спора не получилось. Беседа быстро заглохла.
Поиграли в крестики-нолики, но через час наскучило.
Обсудили, что наш однокурсник по кличке Руст – придурок. Он был старостой и получал на всех стипендию. Мы уговорили его пропить чужие стипендии, а он согласился. Поверил, что мы впишемся и отдадим. А мы, конечно, не вписались. И теперь девушка Маша, которая дружила с кавказцами, поставила его на счетчик. Ну не дурак ли?
Так мы скоротали первую пару. Началась вторая.
– Может, я за пивком сгоняю? – спросил Леха.
– С ума сошел. Мы же на боевом посту.
Помолчали.
– Давай так, – предложил Леха. – Я сгоняю и попью пивка. А потом ты сгоняешь и попьешь. Получится, что на посту мы не употребляли.
