Читать «В Париже. Из писем домой» онлайн - страница 16

Утро, сижу, чищу чертежи клуба, выставлю их вместе с архитектурой.

В графику дал 30 обложек, и монтажей, 2 вывески, 6 знаков и посуду.

Сегодня пробовал снимать, завтра проявлю. Все плакаты хорошо наклеены на картон, а твои костюмы под стеклом.

Крепко целую.

13 мая 1925 г. Париж

Получил твое № 15 воздушной почтой, № 14 не получил еще.

Насчет аппаратов – мне некогда ходить покупать другим, я и себе еле нашел время. Но еще не знаю, как их переслать. Свой я везу с собой.

Выезжаю из Парижа 5-го, буду 8-го или 9-го, из Берлина дам телеграмму.

Надоело мне здесь все из-за тебя. Если б ты была здесь, было бы хорошо.

Ничего Эсфири, наверно, не привезу, т. к. один я купить не могу, а других просить невозможно. И еще обложат налогом, а у меня денег нет. Если бы я здесь ничего не делал 2 месяца, а то я целый день занят, освобождаюсь только вечером, когда все закрыто.

Я хочу домой, целую. Анти.

16 мая 1925 г. Париж

Милая моя Собака!

Получил сегодня твое № 14 (9-5-1925) – Как ты, бедняжка, скучаешь, как и я. И ничего не поделаешь, выставка все затягивается, и откроем не раньше 25-го, но я твердо решил уехать 5-го. Завтра, наверно, паспорт дам в посольство – для визы. Еду с Дурново, замечательный человек, работающий в прикладном лет 25…

Зеркалку можно выписать…

Ни у Леже, ни у Пикассо не был, пойду после открытия, на что и оставляю 10 дней.

Сегодня пробовал снимать, завтра проявлю.

Картины здесь и нечего думать продать. Покупают только или французской школы, или под вкус французов. Слава моя целиком идет Давиду, он и его художники, конечно, знают, в чем дело. Зато будет много на выставке моих работ. Все плакаты хорошо наклеили на картон, а твои костюмы под стеклом, и все остальные мои работы.

Фото со всего сниму, как будет готово.

Береги здоровье, приеду – будет свадьба.

Милая, тысячу раз милая. Анти.

В. Ф. Степанова – А. М. Родченко

16 мая 1925 г. Москва

Милый, дорогой мой, сердитый, любимый и всякий еще Мулька!

Напиши, познакомился ли ты, наконец, с Пикассо и Леже.

Вчера была у нас опять тяжелая сцена с Алешкой²⁸, подробно трудно описать, но общий смысл такой, что мы его забыли и он чувствует себя затравленным. Он ревнует к Жемчужному. Он был слегка пьян и даже плакал. Но я все-таки хотела, чтобы ты написал ему дружеское письмо. Ну, ты, я думаю, и сам поймешь, что его положение тяжелое.

Пока еще терпимо, но скоро буду просить скорей приехать.

Теперь о лицензии. Можно подать заявление и получить, но это канительно.

Фото получила и жду еще. Пиши, когда получишь папиросы.

Мулька наша так интересно кричит, пока я пишу письмо.

Твоя Варва.

А. М. Родченко – В. Ф. Степановой

19 мая 1925 г. Париж

Милая Мулька!

Получил стенную газету, но не знаю, пойдет ли она.

Милая, ты нервничаешь ужасно. Нужно же вести себя спокойно, не могу же я все бросить здесь.

Ведь я должен все разложить и развесить, а пока ни одна из 8 комнат не готова.

Я, Дурново и Мориц только и работают, остальные только мешают. Меня не отпустят, пока не откроют отдел.

В павильоне три комнаты, одна – Госиздат, где все сделал Рабинович, внизу делает некто Миллер – проф. из Ленинграда. И, наконец, комната Госторга.