Читать «Нарушенный завет» онлайн - страница 55

— Говорят, у него в доме недавно была свадьба, — заметил Рэнтаро.

— Я ничего об этом не слыхала. Что ж, значит, принял к себе в дом зятя? Дочь его, говорят, засиделась в девушках.

— А вы знаете её?

— Она у нас слывёт красавицей. Белолицая, стройная… Жаль, что бедняжка в такой семье родилась. Ей вроде бы уж лет двадцать пять будет, а по виду больше девятнадцати — двадцати не дашь.

Во время этого разговора Рэнтаро, казалось, о чём-то думал.

Время шло, а Усимацу всё не возвращался. Рэнтаро наскучило ждать, и он вышел, чтобы прогуляться по окрестностям и полюбоваться видом гор. Уходя, он попросил тётку передать Усимацу, что хочет непременно с ним повидаться.

Завидев издали Усимацу, тётка выбежала ему навстречу.

— Слушай, Усимацу, к тебе приходил какой-то господин. Он назвался Иноко.

— Иноко-сэнсэй? — воскликнул Усимацу, и у него радостно заблестели глаза.

— Он долго сидел у нас, но так и не дождался тебя. «Пройдусь немного», — говорит. Он пошёл вон туда. А кто он такой, этот господин?

— Мой учитель, — ответил Усимацу.

— Неужто! — поразилась тётка. — А я-то с ним так обошлась! Совсем запросто… Думала, он просто твой знакомый. Ведь разговаривал он так, будто ты ему приятель.

Усимацу хотел было сразу же пойти разыскивать Рэнтаро, но тут вернулся дядя. Устало повалившись на циновку, он несколько раз пробормотал: «Всё прошло хорошо! Всё обошлось благополучно — и похороны и благодарности». Видимо, эта мысль успокоила его.

— А знаешь, Усимацу, как я беспокоился? — обратился он к племяннику через минуту. — Всё по милости неба обошлось хорошо, — добавил он и с облегчением вздохнул.

Мирный деревенский дом и старинные нравы дяди и тётки, не ведающих о переменах на свете, звонкое кудахтанье кур, разносившееся в сухом послеполуденном воздухе, навевали тихий покой и воскрешали в душе Усимацу картины давно забытого детства. Его крепкая, энергичная тётка, никогда не имевшая собственных детей, всегда была очень добра к Усимацу, да и сейчас смотрела на него, как на ребёнка; её обращение с ним забавляло Усимацу. Когда он, смеясь, сказал ей: «Смотри, ты разговариваешь со мной совсем как отец», — у тётки на глаза навернулись слёзы. Дядя заулыбался. Усимацу с наслаждением пил налитый тёткой чай и вспоминал, как он любил её пирожки и мармелад на патоке. Да, приятно было вернуться на родину!

— Ну, я пойду, — сказал он немного погодя и вышел из дому. Дядя вдруг поднялся и с озабоченным видом поспешил вслед за ним. Нагнав племянника возле осыпавшейся от заморозков хурмы, дядя, понизив голос, спросил:

— Послушай, Усимацу, я слышал про какого-то Иноко, преподавателя из учительской семинарии. Твой гость — это не он?

— Да, он самый, мой учитель Иноко.

— Вот как! Значит, это он и есть? — Дядя осмотрелся по сторонам и, внушительно подняв большой палец, прошептал: — Ведь ты знаешь, он… Будь осторожен!

Усимацу рассмеялся.

— На этот счёт будь спокоен, дядя.