Читать «Нарушенный завет» онлайн - страница 32

— Ах, это вы! Сколько хлопот вам причинил мой муж!

Глава V

Третьего ноября вдруг ударил мороз. Вот что даёт почувствовать приближение долгой-долгой зимы в горах. Когда, проснувшись утром, Усимацу глянул в окно своей комнаты, всё вокруг точно было окутано белым дымом. Так как в этот день в школе отмечалось двадцатичетырёхлетие императора, Усимацу надел вынутые по этому случаю из корзины хаори и хакама и облачился в прошлогоднее пальто.

Когда он спустился по тёмной лестнице и вышел в коридор, в окно, обращённое на север, проникал яркий свет утреннего солнца. Под его лучами на дворе таял иней и осыпались листья. На ветвях гинкго уже не осталось ни одного листочка. Вдруг Усимацу заметил тоненькую женскую фигурку: это была Осио. Прижавшись к стене, она глядела, как кружатся и падают тронутые морозом листья. Усимацу вспомнил Кэйносина, его вчерашний рассказ о семье и детях; ему опять стало жаль этого беднягу и захотелось оказать внимание его дочери.

— Осио-сан, — обернулся он к ней, — не передадите ли вы окусаме, что сегодня у меня ночное дежурство. Пусть она оставит для меня ужин, а я попозже пришлю из школы мальчика.

Осио пугливо отделилась от стены. При виде Усимацу она всегда робела. Похожа она чем-нибудь на Кэйносина? Волосы, выражение лица — нет. Сёго — тот похож на отца, а она, видимо, на покойную мать. «Глаза её точь-в-точь материнские, — сказал Кэйносин», — думал Усимацу, невольно разглядывая девушку.

Осио слегка покраснела и, запинаясь, сказала:

— Вчера вечером отец доставил вам беспокойство! Извините, пожалуйста!

— Что вы! Нисколько! Это я должен извиняться! — искренне воскликнул Усимацу.

— Вчера сюда приходил брат. Он рассказал мне…

— Вот как!

— Наверно, отец причинил вам много хлопот… Уж он такой у нас, он всем причиняет беспокойство.

Видимо, тревога об отце ни на минуту не покидала бедную девушку. Во взгляде её ласковых чёрных глаз сквозила печаль, а щёки слегка покраснели и припухли от недавних слёз.

Кивнув на прощание Осио, Усимацу поднял воротник пальто, надел шляпу и вышел и храма.

На углу одной из улиц Усимацу сунул руку в карман и вдруг обнаружил забытые там смятые чёрные перчатки. Расправив, он натянул их на руки, и хоть они были тесноваты, в них было тепло — грела вязаная подкладка. Поднеся руку к носу, Усимацу вдохнул слабый, давно забытый запах, и перед ним сразу всплыли воспоминания о празднике. Как радостно он ощущал себя в былые годы! В прошлом, позапрошлом году… и три года тому назад… То было время, когда он ещё не знал жизни и не задумывался над нею… Перчатки были всё те же, лишь выцвели слегка. А как всё изменилось у него в душе! И что будет с ним в будущем? Не только в следующую годовщину, на будущий год, а например завтра? От этих мыслей у него защемило сердце.

А кругом всё было, как и полагается в большой праздник: улицы украшены флагами, дух торжественности и праздничности витает над домами. Дети, оживлённо болтая, гурьбой шагают по влажному от растаявшего инея тротуару к школе. Даже самые отчаянные сорванцы-школьники в этот день ведут себя необычайно солидно. Мальчуганы сегодня вырядились в хаори и хакама, а на девочках хакама были новые — коричневые и лиловые.