Читать «Третья истина» онлайн - страница 140

— Огонь какой-то… — попыталась она все же объяснить.

— Огонь? Ты обожглась?

— Нет. Я так просто, кажется, испугалась.

— Чего? Ну, ладно, оставим эти глупости. Бери, — он протянул ей золотистый брусочек.

— Сыр. Хлеба не нашел. Кот, которого я побеспокоил, до сих пор орет в кухне. Голову я чуть не расшиб о полку. Свою голову, я имею в виду. На кота — наступил.

— Вам больно? Надо поскорее монетку-пятак положить!

— Чуть не расшиб, я сказал. Если бы это свершилось, то с тобой, виновницей моих злосчастий, я бы поговорил по-другому.

— Вы и так, с таким серьезным тоном сегодня, я вас с ним и не слышала еще!

— Ну и как, нравится? А я способен и на большее. Кстати предлог «с» здесь не при чем. «Вы говорите сегодня серьезным тоном». Вот как надо!

Лулу согласно кивнула и предпочла сменить тему:

— Какой вкусный-вкусный сыр!

Виконт выудил из розового конверта лист, пробежал глазами и усмехнулся: — Весьма интересное послание. Как думаешь, о ком?

— О вас? Почитайте мне, пожалуйста, можно?

— Можно, — с готовностью ответил он, — почитаю.

Он боком присел на стол и с выражением отчаяния и обреченности прочел следующее:

«Любезные родственники!

Сестра Евдокия, невестка Домна Антоновна, дети!

Вчера, в гимназии Берберова произошло происшествие, которое вопиет к небесам! Увы, содеяно оно нашей бедной, не осененной божьей благодатью, заблудшей овечкой, Александрой. Я была призвана ее удрученной наставницей, ибо другие родственники детки в удалении. И вот, пишу вам, скорбя всем сердцем.

Я долго щадила вас, а также уповала на раскаяние заблудшей овечки. Увы, такового не последовало: она с преступной настойчивостью преследует госпожу Флигелеву — даму с весьма высокими и ярко выраженными моральными принципами. Вчера неучтивость злосчастной детки перешла все границы: на досточтимейшую госпожу ею был обрушен град оскорблений, на кои та смиренно отвечала лишь зажатыми ушами». — Тут Виконт, как бы, слегка подавился, но чуть помедлив, продолжал еще более обличающим тоном:

— «Тем не менее, наиболее вопиющее из сказанного было ею донесено до меня в целости и сохранности, и поразило своей недостойностью и крамолой. Почтенная наставница была обвинена не боящейся кары Всевышнего деткой в несправедливости и злонамеренности. Я страшусь подумать, чего заслуживает нечестивица!

И все же молю вас о снисхождении к блуждающей впотьмах Александре, хотя не в одной дерзновенности к госпоже Флигилевой она повинна. На уроках ею неуместно читаются книжки цивильного содержания, в коридорах она предается передразниванию классной дамы и даже (Прости меня, Боже!) изображению позорных номеров местного цирка.

Я денно и нощно молюсь за спасение нашей детки и надеюсь, с Божьей и вашей помощью привести ее к смирению и покорности!

Молящая Вседержителя за вас, Софья».

Во время чтения Лулу несколько раз порывалась вмешаться, но Виконт останавливал ее движением руки.

— Госпожа Флигелева! Это же Мария Михайловна! — вскричала она, как только он закончил чтение, положил письмо в карман и посмотрел на нее, склонив голову к плечу. — Вот скажите, знаю я французский язык?