Читать «Днепр могучий» онлайн - страница 191

Некоторые из ребят весело усмехнулись:

— Ладно, не будем больше.

— А я буду, — выскочил черноглазый. — Зачем они мамку убили?..

У Румянцева перехватило дыхание. Он притянул к себе нахмурившегося мальчишку и молча поерошил его волосы, отчего его шапка низко-низко сдвинулась на лоб, закрыв глаза, на которых блестели слезы.

Яков тихо подал команду, и рота снова тронулась. Видно, не вовремя он взял под защиту этих убитых. Теперь им все равно: стоять или лежать. И если все же это кощунство, малышей сейчас не переубедить. Их глаза видели столько мук и горя, столько крови, нечеловеческих зверств, чинимых немцами, что любое снисхождение к врагу, даже к мертвому, вызывает у них протест.

В самой Шандеровке уйма поверженной и брошенной немцами техники. Ею забиты все улицы, поля и холмы, подступающие к селу с севера, и колхозные сады, прилепившиеся с юга. Населенный пункт уничтожен почти полностью: сплошное пепелище. Местами не уцелели даже остовы печей. Гарь и гарь. Точащий горло и сердце дым. Нужно все строить заново. Лед небольшого пруда сплошь устлан трупами. Ими забиты сараи и конные дворы, где немцы пытались оказать сопротивление. Оля во все глаза глядела вокруг. Смерть и смерть! Как можно было выжить тут? И как выжил все же ее Пашин? Геройски выжил, и в этом его и ее счастье!

ЧЕСТЬ И БЕСЧЕСТЬЕ

1

В штабе полка шумно и многолюдно. Тут сбились связисты и разведчики, саперы и тыловики. Не задерживаясь, Андрей прошел к Щербинину. Он только что прибыл от Виногорова и привез армейскую сводку с итогами сражения. Немцы потеряли свыше ста тысяч убитыми и пленными, восемьсот самолетов, более тысячи танков и бронемашин, две тысячи орудий, десять тысяч автомашин и множество другой техники и военного снаряжения.

Андрей еще и еще пробежал сводку глазами.

— Истинно — корсунское побоище! — сказал Андрей. — Будут они помнить землю Тараса!

Вошел Березин и молча уселся за стол.

— Ты чего хмуришься? — обратился к нему Щербинин.

— Как тут не хмуриться… Смотрите-ка вот… — И он выложил на стол пачку партийных билетов. — Из рот принесли. А за каждым из них родной человек, коммунист. Видите, некоторые пулями пробиты…

— Да, — вздохнул Щербинин, — такова уж, видно, цена любой победы. За каждый метр своей же земли расплачиваемся кровью и жизнью.

— Вот поглядите, — показал Березин партийный билет, пробитый пулей и пропитанный кровью. — Наш Ромашев. Коммунист с восемнадцатого года. Старый рабочий. «Красное Знамя» имел еще с гражданской. Все пятилетки провел на главных стройках: мастер по электромонтажу. Днепрогэс строил. Имел и орден Трудового Красного Знамени. И в войну — отважный солдат. Пашин рассказывал, машину с боеприпасами сжег, два танка подбил. А появился третий — и на него бросился. Метнул гранату, потом другую… И упал, срезанный пулеметной очередью… — Березин вздохнул и помолчал. — Как тяжко расставаться с такими людьми.

— Пиши наградной лист, — сказал Щербинин, — к «Отечественной войне» первой степени, чтоб семье на память.

— Напишу, и на него, и на других тоже. Тут, брат, все герои.