Читать «Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда» онлайн - страница 211

Глава 13

Холодный душ после экстаза

Мы все находимся на замечательной вечеринке и знаем, что по правилам игры в какой-то момент через огромные двери террасы ворвется Черный всадник, который повергнет гуляк. Ушедшие с праздника раньше могли бы спастись, но музыка и вино так соблазнительны, что мы не хотим уходить и только постоянно спрашиваем друг у друга: «Который час? Который сейчас час?» Но ни на одних часах в доме нет стрелок

Известный драматург Артур Миллер однажды заметил: «Эпоха кончается, когда исчерпываются ее основные

иллюзии». Большинство иллюзий, приведших к глобальному экономическому буму прошедшего десятилетия, – вера в то, что рост мировой экономики навеки перешел на более высокий уровень, и надежда на то, что Федеральная резервная система (или центральный банк любой страны) способна сгладить любые взлеты и падения экономического цикла, – действительно канули в Лету. И все же одна идея по-прежнему остается в силе, занимая умы и поражая воображение рынков. Суть ее в том, что неумолимый рост Китая и других крупных формирующихся рынков будет и впредь стимулировать «сырьевой суперцикл» – пролонгированный и уверенный рост цен на сырьевые товары, от нефти до меди, от серебра до кукурузы и сои. Это убеждение послужило основной причиной для оптимизма при оценке перспектив целого ряда государств, живущих за счет экспорта сырья: Бразилии, Аргентины, Австралии, Канады и некоторых других стран.

Я назвал эту иллюзию сырьекомом (по аналогии с доткомом), ибо в некоторых отношениях данная ситуация поразительно напоминает безумие с акциями высокотехнологических компаний, охватившее мир в конце 1990-х. В разгар эпохи доткомов в их активы было вложено 30 процентов всех денег, инвестированных в глобальные рынки капитала. А когда этот «пузырь» в конце концов лопнул, на смену технологическим компаниям в качестве главного инвестиционного выбора пришли сырьевые отрасли. К началу 2011 года на них приходилось 30 процентов мировых фондовых бирж. Ни в одном «пузыре» нет ничего хорошего; лопнув, каждый из них оставляет после себя ту или иную степень нищеты и разочарования. Но по сравнению с бумом высоких технологий, эпоха сырьекомов оказала на мировую экономику намного более значительное и негативное влияние.

Этот ажиотаж создал целую новую отрасль, превращающую сырье в финансовые продукты, которыми можно торговать, словно акциями. Нефть, пшеница и платина раньше продавались в основном как сырьевые материалы, а теперь преимущественно как рискованные ценные бумаги. Медь накапливается на таможенных складах не потому, что хозяева планируют чуть позже пустить ее на производство проволоки, а потому, что на ней, как и на золоте, «сидят» спекулянты, рассчитывая однажды продать товар с огромной прибылью. Объемы дневных торгов нефтью сегодня затмевают объемы дневного потребления этого продукта, подстегивая дальнейший рост цен. И хотя рост цен на акции, включая и акции технологических компаний, как правило, стимулирует развитие экономики, высокие цены на главные продукты, такие как нефть, влекут за собой неизбежные затраты и для бизнеса, и для потребителей и, по сути, очень мешают экономическому росту.