Читать «Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда» онлайн - страница 208

В последнее десятилетие в Персидском заливе много и горячо обсуждают «жизнь после нефти» – развитие новых отраслей промышленности, прежде всего тех, для которых необходим этот природный ресурс, главное конкурентное преимущество региона. В этих странах строятся новые нефтеперерабатывающие заводы и предприятия по выпуску химических удобрений (они используют в качестве сырья нефть), но пока еще реальный экономический эффект от этих отраслей не соответствует актуальности и важности данной цели. В период между 2001 и 2010 годами доля от торговли нефтью в ВВП в таких стран, как Бахрейн, Кувейт и Оман, снизилась на несколько процентных пунктов, но некоторые государства Персидского залива фактически попали в еще большую зависимость от этого сырья. Например, нефтяная доля в ВВП Саудовской Аравии выросла на 10 процентных пунктов, достигнув 45 процентов, а доля ВВП ОАЭ увеличилась на 2 пункта, до 31 процента.

Особенно удивляет факт роста зависимости от нефти в ОАЭ, ведь один из эмиратов, Дубай, приобрел за тот же десятилетний период всемирную известность благодаря потрясающей кампании, нацеленной на создание в пустыне истинной финансово-туристической «Мекки». Идея состояла в том, чтобы, разместив серьезные компании в зданиях с уникальной, привлекающей внимание архитектурой, создать в эмирате нечто вроде помеси Лас-Вегаса с Сингапуром. Достаточно вспомнить хотя бы похожий на парус роскошный отель Burj Al Arab, вдохновивший на подобные предприятия еще один эмират, Абу-Даби, а также Катар, Оман и другие страны Персидского залива. Но проект потерпел сокрушительное фиаско.

Помимо долговых проблем, с самого начала характерных для данного проекта, помешала и банальная проблема спроса, ведь экономический потенциал финансово-туристической индустрии в пустыне изначально ограничен. Страны, последовавшие примеру Дубая, выдвигают аргумент, что их идеи несколько отличаются от дубайского проекта. В частности, Катар решил специализироваться на спортивном туризме (в 2022 году тут пройдут игры Чемпионата мира по футболу ФИФА), а Оман сделал ставку на неспортивный туризм. Но, помимо этого, у Катара имеется потрясающий новый Музей ислама, а в Абу-Даби не только проводятся крупные спортивные мероприятия вроде гонок Формула-1, но еще и идет строительство совершенно невероятного искусственного острова стоимостью в 25 миллиардов долларов, где планируется разместить филиалы парижского Лувра и Нью-Йоркского Гуггенхайма. Нельзя не упомянуть и об отличных международных университетах Аду-Даби. Все это великие, но конкурирующие проекты, и им, без сомнения, будет очень тесно в одном небольшом регионе.

Кроме того, Персидский залив очень слабо продвинулся в деле использования отечественных трудовых ресурсов. Всем известно, что государства этого региона обеспечивают рабочими местами огромную армию эмигрантов, составляющую почти треть его населения: 75 процентов в Катаре, 66 процентов в Кувейте и более 80 процентов в ОАЭ. Но не все знают, что бизнесом этих стран, по сути, управляют иностранные консультанты – профессионалы, занимающие все высшие управленческие должности в компаниях Залива, за исключением разве что постов CEO и членов совета директоров, которые, как правило, принадлежат членам королевских семей. В типичной нефтяной компании CEO является шейх, а президентом и его непосредственными подчиненными, как правило, британцы, индийцы или ливанцы. По сути, данная система означает создание фонда доверительного управления для местных жителей, ибо нефтяные и нефтехимические компании региона, словно пирожки, пекут огромные прибыли – по последней оценке резерв составляет около 2 триллионов долларов, – и сегодня львиная доля этих прибылей содержится в фондах национального благосостояния. Эти фонды, в свою очередь, инвестируют в основном за пределами Персидского залива – по тем же причинам, по которым данного региона избегают иностранные инвесторы: из-за нечетких правил, непрозрачной отчетности и дефицита компаний мирового класса.