Читать «Вернись и возьми» онлайн - страница 77

* * *

Широкая песчаная улица вела к мечети Сиди Яхья, а оттуда — за черту города, куда не то через три часа, не то через трое суток должен был подтянуться встречавший нас караван. Пройдя не то три километра, не то триста, потерявшись в безлюдном пространстве, медленно ссыпáвшемся в воронку песочных часов Сахары, мы прибыли на место встречи (где тот колодец и где та старуха?), и, что самое удивительное, прибыли минута в минуту. Издалека было видно, как четыре фигуры в дрожащем мареве движутся нам навстречу; еще немного, и мы подойдем вплотную и уткнемся в огромное зеркало, смыкаясь с собственным отраженьем.

«Салям алейкум! — сказало зеркало. — Наши верблюды вон там».

Поначалу езда на дромадере напоминает американские горки; об удовольствии не может быть и речи. Каждый бархан сулит опасность вылететь из седла. Но мудрое животное подстраивается под неопытного седока, и, понемногу привыкнув, ты начинаешь чувствовать себя достаточно уверенно, чтобы отвлечься на лирический вздох. Где-то вдалеке скулит гиена, ветер перебирает ветки безлиственного кустарника, наступает вечер. В голову лезет белиберда стихов, ты хватаешься за какую-нибудь строчку, кажущуюся удачной, и, не имея возможности записать, долго держишь ее в уме, как ириску — за щекой, пока она, подтаяв, не утратит своего вкуса, оставляя только приторное послевкусие.

Наше сопровождение состояло из погонщика с тремя сыновьями, десяти, двенадцати и четырнадцати лет. Молчаливый погонщик с седеющей бородой и отчаянным взором вполне мог бы сойти за бойца «Аль-Каиды», если бы не сыновья, чье шумное веселье шло вразрез с его угрюмостью и придавало ей несколько комический оттенок. Дети только и делали, что дурачились, заставляя иностранцев повторять непонятное и, судя по всему, неприличное слово «вузрада». «Вузрада, вузрада!» — кричал двенадцатилетний заводила. «Ву-у-зра-да-а!» — подхватывал десятилетний. Старший сын старательно натягивал маску серьезного мужчины, но через минуту-другую маска начинала трещать по швам, пока наконец не лопалась от взрыва хохота. Боец «Аль-Каиды» незлобиво поглядывал на первенца. Через два года тому сделают обрезание, выдадут мужской тюрбан тагельмуст, и он поведет свой первый караван от Тимбукту до соляных копей по другую сторону Сахары (расстояние в 800 километров покрывается по нескольку раз в год). Взрослая жизнь — сплошное кочевание по пустыне.

Как известно, верблюд — корабль пустыни. А колючие кустарники, коими усеян участок Сахары, прилегающий к Тимбукту, — не только топливо, но и буйки. «Если бы вся пустыня была такой, как здесь, нам и звезды не понадобились бы. По колючкам сориентироваться даже ребенок может…» За прибрежной полосой буйков нет, и челноки-кочевники, испокон веков перевозящие соляные слитки с одного берега на другой, передвигаются по ночам, ориентируясь по звездам. «Звезды — это наша грамота. Не зная грамоты, в пустыне не выживешь. Что нужно туарегу? Репей для верблюда, уголь для чая, соль для торговли, гостинец для детей, звезда для ориентира…»