Читать «Только ждать и смотреть» онлайн - страница 100

Я понял. Она пришла за книгой “Путешествие в Персию…” поручика Друвиля. За рисунками Орловского. Надо успеть взять за хорошую цену – на случай, если Марк не встанет. У нее, наверное, уже готовы бумаги… По-видимому, Марк, доверчивый и болтливый, сообщил Эмме, что собирается подарить мне эту книгу…

– Я дам вам расписку… – машинально повторил я.

Бумага тут же вынырнула из черной сумочки. Ручка. Я рванулся из кухни вон. Она двинулась за мной. “Вот, вот, здесь… не надо карандашом…” Да отстаньте от меня! Как выдержать и не сказать ни слова? Заваленное пианино, на котором Марк играл однажды до полуночи, а потом спросил: “Кому я такой нужен, а?..” Блондинка в маленькой машине, дома и горы… Мне, папа, ты нужен мне! Как же она поняла, что я не подпишу? Ведь я не проронил ни слова! Быстро сгребла со стола деньги, бегом направилась к лестнице…

Взгляд. Вот чем мы похожи с Марком – у нас одинаковый огненный взгляд.

37

Солнце больше не грело и не светило, не пробивалось к нам сквозь облака. Марк уже не заказывал погоду: видно, ему было трудно это делать на расстоянии, он уехал лечиться. Я жил один и очень скучал по моему сумасшедшему отцу. Я по-прежнему любил его и носил свою любовь в сердце, как рану.

Мсье Туччи приходил по утрам и помогал с “решением юридических и финансовых вопросов” – объяснял мне, как разбирать почту и оплачивать счета. Я потихоньку начал зарабатывать – иногда рисовал Ленина и отдавал Заку Полски, а чаще убирал лопаткой снег у нас и у соседей. Лоран даже обрадовался, когда я вызволил его из этой обузы, – сказал, что снега на всех хватит. Обидней всего почему-то мне было подбирать какашки за собакой Баскервилей – и как Лоран с этим справлялся? Сейчас я уже забыл, а тогда еще помнил, что в Грузии собаки редко живут в домах, и вообще с ними обращаются как с собаками! Они обитают во дворе, спят в конуре и едят объедки!

Дороти Окли, моя бабушка, регулярно звонила мне, но не приезжала. Шапиро очень кратко выдал, почему она не идет на сближение, как космический корабль на стыковку: “Миссис Окли очень богата”.

– Ну и что? – спросил я.

– Чем ты богаче, тем больше людей лезут к тебе в друзья и родственники, – сказал Шапиро, – приходится быть осторожным.

Я сам предложил мсье Туччи сдать мою кровь на анализ, чтобы развеять сомнения его “клиента”, но он ответил, что для эмиграционных властей мое родство с отцом не имеет никакого значения, так как Марк американец, а не канадец, поэтому “вы вдвоем можете решить этот вопрос на досуге, не сейчас”. Мсье Туччи занимался проблемой, как оставить меня здесь, где я нужен своему отцу. “Марку предстоит долгая дорога назад, – сказал он, – лично я не доживу”. Наверное, это понимала и моя американская бабушка, поэтому она “вкладывала капитал” в меня.

Я редко вспоминал то, откуда шел или бежал: не хотел. Память перебирала косточки моему прошлому, отделяла шелуху от зерен, оставалась одна горькая суть. Только сейчас, оглядываясь назад, я понимал, что поезд в никуда ехал не мимо, а наезжал на нас, и не было непострадавших… Там, в стране, не удержавшейся в неловкой позе на одной ноге, в стране, которая была тюрьмой для невинных, где птички в клетках пели песни о любви, а женщины стучали каблучками в ночи, как сердце, как сердце…