Читать «Застывший Бог» онлайн - страница 233
Лев Александрович Соколов
- И что если так? Их много, а нас всего двое.
- Если так, - есть у меня один козырь.
- Какой?
- Пока не скажу... А Амос нам сейчас нужен. Он дает нам укрытие и время, чтобы найти гробницу.
- А ты сможешь найти?
- Ну, один раз я это сделал.
- Тогда у тебя был дед.
- Тогда я был у деда.
- Значит?
- Значит пока не дергайся, и держи ушки на макушке. - Распорядился я.
- Как скажешь... Медвежонок, а где это у тебя руки?
- Это для конспирации, - Объяснил я.
- Ты... что делаешь?
- ...В шею тебя целую.
- Засос же поставишь...
Иногда единственный способ заставить замолчать женщину - это поцеловать. Поэтому с шеи я переместился к губам. Руки же мои, говоря привычным мне военным языком, совершали в этот момент глубокие фланговые охваты, с выходом на оперативный простор в тылу противника.
Русанка была свежей, как родник. Гибкой, как змея. Горячей и влажной, как Мать-Земля. А я, рядом с ней, вместе с ней, был как Отец-Небо. Мы соединялись таинстве ритуала, предписанного людям богами от начала времен. И таково уж было таинство этого ритуала... Конспирация - латинское слово. Буквально означает "Содушие", единение душ. Наверное только поэтому, когда Русанка прошептала, или прокричала, я точно не смог бы сказать:
- Имя. Скажи мне свое. Настоящее!
Я прошептал и прокричал:
- Боян...
Проболтался.
А потом, после, она тихонько хихикала, и говорила:
- Что медвежонок, вырос у тебя кран? Помнишь, тогда в детстве? Я же говорила, что так будет. Выболтал ты мне свое имя. Теперь у меня над тобой полная власть.
- Скажи мне и ты свое. -
- С чего это?
- Я же тебе сказал.
- А я тебе не скажу. Никогда-никогда не скажу. Это, медвежонок, тайна.
Это было обидно, что я проболтался, а она нет. Но говоря это, она гладила меня.
И я несколько утешился.
***
Сому я варил сам, выгнав всех из комнаты, по дедовскому рецепту. Ингредиенты частично собрал сам в окрестных полях и лесах. Кое что здесь найти не удалось, - что вы хотите, дикие места, Европа... Пришлось сказать Полю Посье. И все названное прибыло к вечеру того же дня. Один раз я все испортил, - перекипело. Но на второй, вроде, вышло ничего. Наварив целый жбан зелья, я разогнал любопытствующую охрану, заперся с Русанкой в комнате, - чтоб она за мной следила, - и принял божественный напиток.
Это было будто ураган. Приливная волна цунами. Он пришел, и оглушил, едва не смял меня своим зовом. Связь была устойчивой. Прямая линия с Богом. Лучшего нельзя было бы и желать, если бы абонент на том конце не дрых. И все же - мы оба старались, каждый как мог. Он пытался докричаться до меня, из своего странного сна. И на второй день выяснилось, что я зря варил жбан Сомы.
Она была мне не нужна.
Он долбил меня зовом такой мощи, что я впадал в транс уже и без напитка, В любом месте и без своего желания. Русанка тащила меня к столу, я бормоча слова на забытом языке просматривал электронные ретроспективные версии географических карт, пытаясь понять, где я - то есть конечно он - похоронен. Охранники на нас нехорошо косились и старались не поворачиваться ко мне спиной.