Читать «Связующие нити» онлайн - страница 165

— Долго же ты добиралась.

Он сидел на лавочке невдалеке, и поднялся с места, как только я его заметила.

— Ты? И давно ты здесь?

— Это не важно, всё равно ты пришла только что. Давай пакет, я помогу тебе донести его наверх.

— Он не тяжёлый.

— А что там?

— Хлеб, паштет и перец. Я хотела перекусить.

— То есть дома я бы тебя сегодня вообще не дождался?

— Точно. — Мы зашли внутрь, и я взяла на вахте ключ. — Что‑то срочное?

— Решил поговорить.

— О чём.

— О том, что ты спрашивала сегодня утром.

— А, так ты успел обдумать всё, что тебе было нужно?

Я поднималась по ступенькам, не глядя на него, и продолжала диалог, буднично выполняя все действия, к которым привыкла: открыла мастерскую, положила ключ в бочонок, оставила пакет на столе, раздвинула шторы, открыла окна и ушла к раковине мыть руки. Я избегала смотреть Тристану в лицо, я даже старалась быть к нему спиной или боком, и обходить его долговязую фигуру на приличной дистанции. Мне хотелось, чтобы он не мог подмечать деталей, которые я со своими чувствами сейчас не могла скрыть.

Стоя у раковины, я бросила за спину:

— Чего ты замолчал? Расскажи, что случилось.

— Я думаю, это ты уже можешь мне рассказать обо всём.

— О чём обо всём?

— Гретт, давай поговорим честно.

— Давай. Ты первый.

Я и сама чувствовала, что мои слова звучат слишком жёстко, словно Тристан был виноват передо мной в чем‑то непростительном, а я злюсь, оттого что он тут пришёл и хочет разговора. Но объяснить ему сейчас, что мне чертовски пакостно на душе, и на то нет никаких видимых причин, я не могла. У меня ком в горле застывал, я могла лишь бросать рубленые фразы. Получалось всё ещё хуже, чем тогда, когда он приходил в мастерскую первый раз. Трис шёл мне на встречу, и его голос, в отличие от моего, звучал без тени холодности. "Давай поговорим честно" — звучало как "Давай будем такими же откровенными и близкими, как когда‑то были", но моё согласие было таким, будто я огрызнулась и захлопнулась.

Что со мной было не так? Почему?

— Хорошо, — тихо ответил Трис.

Я, опять же, обходя его по кругу, даже не прервалась, чтобы дать понять, что внимательно слушаю. Стала надевать фартук, а после секундных раздумий, полезла в подсобку и запустила руки в чан с глиной, оторвав от массы приличный кусок. Мне надо было себя чем‑то занять, мне нужно было скрыть то, что начали дрожать руки, и, если честно, ни о чём не хотела говорить откровенно сейчас, когда только отошла от утренних слёз. Возможно, моя грубость была моим щитом в эти минуты.

— Что ты будешь делать?

— Лепить… копилку.

Я села за стол, придвинула кусок клеёнки и упёрто уставилась на сдавливаемую массу, только по звуку поняв, что Трис, наконец, сдвинулся с места и стал медленно ходить по мастерской, — вдоль окон, вдоль стульев, пока не выбрал себе один и не подсел чуть ближе — на другой конец составленных парт.

— Мне всегда казалось, Гретт, что ты видишь мня насквозь. Ты даже угадывала мои чувства быстрее, чем я сам их осознавал. Ты всегда, в первый же день как это случалось, знала всё, даже если я не говорил, что встречал и увлекался кем‑то. После смерти отца ты обняла меня и заплакала, хотя я даже самому себе не признавался в том, насколько мне больно. А недавно в каморке, когда ты рисовала, от твоего взгляда мне казалось, что я лишился кожи, костей, всего тела, — осталась только сущность, которую ты видела, как на ладони. Это было ужасно…