Читать «Ряд волшебных изменений милого лица» онлайн - страница 42

— Так и сказал.

— Ладно, Наталья, иди домой. Мы сегодня в одной бодяге играем, я с ним потолкую.

— Ой, потолкуй, потолкуй, Ленк! И позвони мне сразу. А то он вон и Ксюхе замуж разрешил выйти.

— Как так?

— А так. Сказал: живите, только не регистрируйтесь.

— Благословил?

— Я Ксюху видела, она — в лёгком шоке.

— Её понять просто: деспот папуля нежданно стал демократом. Чудеса!.. Ладно, чао! — И трубку повесила.

Стасик сидел в гримуборной, разгримировался уже, смотрел на себя, умытого, в трёхстворчатое зеркало, вполуха слушал скворчащий на стенке динамик: оттуда еле-еле доносилось происходящее на сцене. Спектакль ещё не кончился, но Стасика убили в первом акте, и он мог бы в принципе смотаться домой, не выходить на поклон, отговориться перед главрежем недомоганием, тяжкими последствиями ДТП (эта аббревиатура — из протокола: дорожно-транспортное происшествие). Но Ленка, которая доживала в спектакле до прощального взмаха занавеса, просила задержаться: о чём-то ей с ним пошептаться хотелось, о чём-то серьёзном и жизненно важном, о чём-то глобальном, как она сама изволила выразиться.

Стасик сиднем сидел на продавленном стуле и думал думу о Кошке. Он прикидывал: позвонит она ему завтра, послезавтра или с недельку характер выдержит? А вдруг вообще не позвонит? Вдруг она порвала с ним, со Стасиком, смертельно обиделась, раненая душа её трепещет и жаждет мщения. И пойдут анонимки в местком, мамуле, главрежу… Стасик подумал так и немедленно устыдился: Кошка — баба умная и, главное, порядочная, нечего на неё напраслину возводить.

Нет, позвонит она, конечно, позвонит, куда денется!

Но, с другой стороны, Ленка права: как совместить Кошку с новым курсом?

Ах, как трудно, как страшно, как невозможно!..

Одёрнул себя: разахался, как барышня. Ты же мужик, найди выход, придумай компромисс, наконец…

Опять компромисс?..

Вот бы друга сейчас, друга верного, который всё-всё поймёт, не станет усмехаться, подзуживать: мол, не выдержишь, старичок, не вытянешь, сломаешься, как твой «жигулёнок»… Но нет такого! Нет и быть не может!

А Ленка?..

И увидел в зеркале, как она прошла сквозь дверь, бросила автомат в угол, а он чуть задержался над полом, не грохнулся, как ожидал Стасик, а мягко лёг на паркет. Ленка стянула с плеч телогрейку, развязала тёплый шерстяной платок. Тяжело опустилась на стул — тоже напротив зеркала, вытянула ноги в грубых кирзовых сапогах.

— Устала? — спросил Стасик.

— Очень, — просто сказала Ленка, провела ладонью по лицу, не заботясь, что грим размажется.

А он, странно, не размазался. Как была Ленка партизанкой, так и осталась. Это шло ей — быть партизанкой. Это так по нутру ей было — хоть на вечер почувствовать себя партизанкой.

Стасик, не поворачивая головы, видел её лицо в зеркале — жёсткое, словно высеченное из камня.

— А ты не устал? — спросила она.

— Меня же убили в первом акте, — ответил Стасик.

— Я не о том, — жестковато усмехнулась Ленка. — Я о твоей игре.

— О какой игре?

— В нового Стасика Политова.

— Я не новый, Ленка, я тот, которым должен был стать, если бы не…