Читать «Мгновенье на ветру» онлайн - страница 127

— А завтра? — спрашивает он.

— Завтра мы пойдем дальше.

Сидя рядом, они смотрели на всхолмленный простор равнины в лунном свете. Где-то далеко играли шакалы, раздался леденящий душу вой гиены. Какой бы путь ни лежал у них за спиной, этот путь — прошлое, и нечего на него оглядываться. А эту страну, что раскинулась впереди, им предстоит одолеть, она — их будущее, в нем столько счастья, что захватывает дух, и оно совсем близко, рядом. Им нужно лишь сказать: «Все в моей воле», потому что только воля приведет их к будущему, только воля откроет двери в страну счастья.

— Теперь будет легче, — говорит она, приникая к нему.

— Кто знает, что нас ждет впереди.

— Нет, самое трудное мы пережили.

Но дальше оказалось еще труднее. Даже Элизабет вынуждена это признать. Тот день был лишь началом, лишь посвящением, лишь испытанием. Небо по-прежнему без облачка, белое, раскаленное; земля спеклась, а там, где раньше бежали ручьи, глина растрескалась замысловатыми узорами. И все-таки эта страна все время поражает их суровым тайным состраданием. Однажды, когда они уже совсем отчаялись, она подарила им довольно большой водоем в широком русле пересохшей реки среди выжженных холмов, напоминающих костяшки гигантского кулака. Вокруг водоема — заросли мимозы, над желтыми пушистыми кистями жужжат пчелы. Не останавливались ли они с Ларсоном и здесь? Да, да, это то самое место, она почти уверена… как странно, возвращаясь вспять, к началу, убеждаться, что сейчас она идет наперекор ему, наперекор той женщине, какой она была когда-то.

Здесь, под деревьями у воды, они проводят целую неделю, и Элизабет ни единого раза не сетует на задержку. Наоборот, она не сразу соглашается, когда однажды вечером Адам говорит ей:

— Ну что ж, завтра в путь.

Они со свежими силами идут дальше, уверенные, что не пропадут даже в пустыне. И потом, они несут с собой довольно воды — два бурдюка, калебасы, страусиные яйца. Они в последний раз искупались перед дорогой и чувствуют себя крепкими, бодрыми.

Но к концу первого же дня они снова покрылись потом и пылью, а воды нигде нет и в помине, хотя они идут по руслу высохшей реки. Они считают каждый глоток, и все же их запасы убывают катастрофически быстро. Миновала неделя, но ни одного водоема им так больше и не встретилось. Раньше они всегда находили воду на второй-третий день.

Очень скоро после того, как они выпили последнюю каплю, они поняли, что жизнь их снова висит на волоске, хотя ни он, ни она не произнесли это вслух. У них есть немного съедобных корней и водоносных клубней, которые он выкопал, есть горькие мясистые листья на случай, если жажда станет нестерпимой. Но ведь этого так мало, листья и коренья лишь отсрочат неизбежное.

День клонится к вечеру, она крепко спит в песчаной впадине, где они решили отдыхать до темноты, и вдруг он замечает маленькую серо-коричневую птичку-медоуказчика, которая щебечет и порхает в сухих ветвях над головой. Надо разбудить Элизабет. Нет, жалко тревожить, уж очень сладко она спит. И потом, думает он, может быть, он успеет вернуться еще до того, как она проснется. Может быть. Он надеется, ему только и осталось надеяться.