Читать «Мгновенье на ветру» онлайн - страница 121

Ей сознательно хотелось представить все именно так, облечь прошлое в самые жестокие, грубые слова, снова ощутить то потрясение, испытать первоначальный гнев.

— Понимаешь, я вышла за него замуж не только потому, что хотела вырваться из неволи. Я хотела поверить в него. Потом-то я поняла, как смешны были мои надежды. Но я хотела, хотела в него поверить. Уж коль скоро я вынуждена играть роль, к которой меня готовили, коль скоро мне приходится смириться с тем, что я — женщина, пусть у меня по крайней мере будет муж, которого я смогу уважать. Он должен быть мужчина, человек. Коль скоро мне суждено быть всего лишь женщиной, он должен убедить меня, что быть женщиной — счастье, что ради этого стоило родиться на свет. Я не хотела притворства и лжи. Но постепенно начала прозревать. И все-таки пыталась хоть как-то сохранить остатки, ведь ничего другого у меня не было. Но в тот день… все было так нелепо, так смехотворно, я уже больше не могла себя обманывать. — Она стряхнула со лба пот. — И знаешь, странно: в ту ночь он сам ко мне пришел, лег со мной рядом и начал ласкать, я чувствовала, что он хочет меня, а это случалось так редко, он никогда не обнимал меня так страстно, он просто не владел собой. Но на этот раз я его оттолкнула.

Она уверилась окончательно, что именно здесь они ехали раньше, когда увидела третий разрушенный дом, не потому, что узнала развалины, а потому, что тогда этих развалин не было. Она помнила, что даже во время их путешествия в фургонах первые два дома уже превратились в руины, осели в почву, — печальные недолговечные следы людей, которые пытались утвердиться на этой жестокой бесплодной земле и не сумели, бросили все и ушли дальше, точно гонимые ветром перекати-поле. Но этот, третий дом был другим. Когда они с Ларсоном здесь проезжали, он не был ни заброшен, ни разрушен, она в этом твердо уверена. Если это действительно тот самый дом, в нем были люди, кипела жизнь, — и путешественники ночевали у них во дворе. Вечером на ужин была тыква, ее ели руками из общей миски, потом тюря из хлеба и молока, потом хозяин отрезал им по куску вяленого мяса. Вокруг чудесно зеленели возделанные поля, да и вся земля была зеленая, загоны для коз и коров обнесены деревянным забором, но ведь с тех пор прошло больше года.

Таких приветливых хозяев они еще ни разу не встречали, — таких приветливых и таких бедных, зато они оказались очень гостеприимны, за ужином все болтали и смеялись, хотя Ларсон не принимал участия в общем веселье. Он нашел, что «эти люди» слишком грязные, а «эти люди» не проявили достаточного интереса к его подвигам. Но с удовольствием приняли от него немного бренди и табаку, а хозяйка пришла в восторг от бус, которые он ей подарил.

Хозяин был белый, его жена — выкупленная рабыня. Помнится, отцу хозяина принадлежали огромные плантации в окрестностях Стелленбоса, и он лелеял честолюбивые планы для своих многочисленных сыновей. Но один из них, кажется, третий или четвертый по счету, принес ему горькое разочарование. К его услугам были все рабыни, сколько их имелось в поместье, а этот сумасброд вместо того, чтобы с ними развлекаться, вдруг заявил, что любит одну из них и хочет на ней жениться. Старик в конце концов вынужден был уступить и отдал молодому человеку часть наследства, так что сын смог выкупить невесту, однако, не желая позориться в глазах соседей, отец поставил влюбленным условие, чтобы они не жили в усадьбе. Молодые ушли и, перебираясь с места на место, удаляясь все дальше от Капстада, в конце концов добрались до этой долины и, полные радостных надежд, построили себе дом. Здесь они и решили жить, воспитывать своих четверых маленьких детей, возделывать поля, сад и огород, разводить овец и коров.