В горьких раздумьях моих вся истомилась душа.Тщетно я людям внимал, мудрых возжаждав речей.Лгал мне и тот и другой, лгали глупец и слепец,Стал у пророка искать я указанья путей,—Но про Корана стихи тщетно я спрашивал всех,Молвить кому бы я смог: душу мне знаньем согрей!Дом я покинул тогда; бросил, в скитанья спеша,Сад, где пестрели цветы, тканей узорных пестрей.Лгал мне и тюрк, и араб, некто из Синда, индус,Старый румиец, и лгал так же мне сын твой, о Рей!Спрошен был мною в пути тот, кем не чтится творец,И манихей, и сабей, спрошен был мною еврей.Часто, на камин ложась, из облаков свой шатерЯ мастерил и в глуши спал наподобие зверей.Я по горам проходил выше высокой луны,Спутником рыб по волнам несся я ветра быстрей.То я блуждал по пескам жарче горячей золы,То по стране, где зимой мрамора тверже ручей.То между осыпей шел, то вдоль потоков седых,То в бездорожье, в горах старого мира старей.То пред верблюдами брел, тяжко веревку влача,То, словно вьючная тварь, с ношею — мимо дверей,В город из города шел, всюду людей вопрошал,К берегу дальних земель плыл я по шири морей.
* * *
В тени чинары тыква подросла,Плетей раскинула на воле без числа,Чинару оплела и через двадцать днейСама, представь себе, возвысилась над ней.«Который день тебе? И старше кто из нас?» —Стал овощ дерево испытывать тотчас.Чинара скромно молвила в ответ:«Мне — двести… но не дней, а лет!»Смех тыкву разобрал: «Хоть мне двадцатый день,Я — выше!.. А тебе расти, как видно, лень?..»«О тыква! — дерево ответило, — с тобойСегодня рано мне тягаться, но постой,Вот ветер осени нагонит холода,—Кто низок, кто высок, узнаем мы тогда!»
