Читать «Уроки украинского. От Майдана до Востока» онлайн - страница 153

Приближаются молодые люди в джинсах и кожаных куртках. Возле разбитого дома их голоса крепчают. Они сплевывают, а, поравнявшись с пленными, произносят матерные слова. Пленные поднимают головы, только когда группа удаляется. У самого молодого на лбу выступают красные пятна.

— Я — сам русский, — бросает в меня хмурый взгляд старший, — и родился я в России.

— Я — тоже, — говорит другой. — Я строил Ледовый Дворец в Сочи.

— А я за бутылку кока-колы перевернул бы вон ту кучу, — говорит молодой, и показывает на кучу битого кирпича, лежащую у дороги.

— А я бы — за пачку сигарет.

Я даю им гривны. Ополченец вскакивает со стула и, предупредив — «Подождите!» — уносится в сторону штаба. Через несколько минут оттуда приходит плотный мужчина, заросший темной щетиной.

— Дядя Федя, — хрипло представляется он, — помощник мэра Снежного. Вы им дали денег? Сколько?

— Пятьсот гривен.

— Не вопрос. Мы сейчас пойдем в магазин и купим все, что им нужно. Вы же не против, если я пойду с ними?

Вдруг порыв ветра опрокидывает стеллажи. С грохотом они падают на асфальт, выбивая и столбы пыли. Все вскакивают. Дядя Федя взмахивает автоматом. Видно, как по лицам пленных проходит испуг.

— Ребята! — выругавшись, кричит дядя Федя. — Мне еще не хватало, чтобы вас покалечило?!..А вы, я это заметил, — обращается ко мне, — вы подумали, что раз у меня автомат, то я кого-нибудь из них сейчас ударю.

Сказав это, он уходит в магазин, прихватив с собой старшего. Пленные молчат. Туда и сюда мимо них ходят горожане, отстукивая подошвами и каблуками свое отношение к ним.

— Почему так долго тянется процесс обмена? — с тоской спрашивает молодой. — Ну жили же мы раньше все вместе, и все было нормально. Мы даже в Майдане не принимали участия. Эх-х… — Его прерывистый вздох преодолевает камень, положенный на душу.

— Страха больше нет, — глухо говорит третий. — А сначала, вы себе не представляете, как мы боялись. Сейчас мы чувствуем только холод по ночам. У нас — одно одеяло на двоих.

— А вообще-то вы знаете, — впервые за все время обращается ко мне молодой ополченец, — тут в этом подъезде при обстреле одиннадцать человек погибло.

Пленные снова опускают головы. Возвращается дядя Федя и раскладывает на диване пакеты с пряниками, несколько блоков сигарет и бутылки кваса.

— А кока-колы не было, — говорит он. — Мы запретили американцам разрушать нашу печенку. В Снежном кока-кола больше не продается… У нас тут — шестьдесят пленных, — хрипло продолжает он. — Молитесь, чтобы их освободили до того, как перемирие закончится!

— А вы думаете, перемирие скоро закончится? — спрашиваю его.

— Вы издеваетесь надо мной?! Вы что, не знаете, как обстреливается сейчас Донецк?! Ну вы же это прекрасно знаете! Мы не претендуем на их сраную Украину! Это они орали на Майдане — «Донбасс нам не нужен!». Так пусть и не лезут к нам! Они сейчас заняты тем, что передислоцируют войска. И кто от этого выиграет? Олигархи? Они что, это пушечное мясо пожалеют? — показывает на пленных.