Читать «Мятеж реформаторов: Когда решалась судьба России» онлайн - страница 254

Тут Николай Бестужев сделал последнюю попытку найти старшего офицера, за которым пошли бы и матросы, и офицеры.

Дивов, находившийся в этот момент рядом с ним перед строем Экипажа, рассказывал: "Капитан-лейтенант Бестужев 1-й подошел к капитан-лейтенанту Козину (своему старому товарищу. — Я. Г.), чтобы вел батальон на площадь, говоря: "Николай Глебович, ради бога, веди батальон, медлить нельзя, дело идет о спасении отечества, каждый миг дорог", — и, не видя ответа, сбросил с себя шинель и сказал: "Если ты не поведешь, я принимаю команду"".

Николай Бестужев, человек спокойной, целенаправленной отваги, не хотел брать на себя руководство Экипажем не из робости. Он никогда не служил в этой части, его там плохо знали, а он был уверен, что в такой момент Экипаж должен возглавить лидер, любимый и уважаемый большинством офицеров и матросов. Лидер, который в случае надобности мог бы повести Экипаж не просто на площадь, но и в бой.

Но обстоятельства не оставляли ему выхода — он должен был или отказаться от мысли вывести матросов на помощь московцам, поднятым его братьями, или принять на себя командование, а с ним и всю ответственность. Он понимал это. После восстания он сказал: "Я сделал все, чтобы меня расстреляли".

В тот момент, когда Николай Бестужев принял решение, с площади донеслись ружейные выстрелы.

Дальнейшее произошло мгновенно.

Услышав выстрелы, Петр Бестужев, конечно же, подумал о братьях — Александре и Михаиле, которых недавно видел перед каре московцев. Он бросился к строю, крича: "Ребята! Что вы стоите! Слышите стрельбу? Это ваших бьют!"

Этот крик был тем психологическим запалом, который вызвал взрыв.

Николай Бестужев скомандовал: "За мной! На площадь! Выручать своих!"

Тысяча сто гвардейских матросов ринулись за ним в ворота, отбросив Качалова, пытавшегося задержать колонну.

Шипов предпочел в эти минуты не появляться во дворе. Старшие офицеры — капитан-лейтенанты Лялин и Козин — хранили нейтралитет.

Гвардейский морской экипаж с полным составом нижних чинов и большинством офицеров бежал по набережной Екатерингофского и Крюкова каналов к Галерной улице, выходившей на Сенатскую площадь.

ФИНЛЯНДСКИЙ ПОЛК

В начале десятого часа утра генерал Головин, командир 4-й гвардейской бригады, в которую входил Финляндский полк, приехал в казармы полка и поздравил офицеров, собравшихся у полкового командира, с новым императором. Офицеры молчали. Как мы помним, одиннадцать офицеров-финляндцев встречались за три дня до этого с Оболенским у Репина и сочувственно отнеслись к агитации против новой присяги.

Поручик Розен выступил вперед и спросил у бригадного командира: "Где же наш государь цесаревич?" — "Вот я сейчас прочту — и узнаете!" — отвечал Головин.

Затем последовало долгое чтение манифеста и сопровождающих документов.

В это утро финляндцы не имели еще связи с центром. Решительно настроен был один Розен. Репин, числившийся больным, не мог появиться в полку. Полковники Моллер и Тулубьев, которые могли не допустить присяги, из игры вышли. Моллер охранял Зимний дворец.