Читать «Собрание сочинений. т.2. Повести и рассказы» онлайн - страница 11

Разница была лишь в том, что мальчишки повыросли, облысели, поседели, а в глазах у них трепетал не мальчишеский текучий, а тяжелый, нетаимый и недвижный смертный страх.

Но так же, как в корпусе, подходили друг к другу и таинственно-пониженно спрашивали:

— Вас когда забрали?

— А меня прямо с постели.

— Сергей Сергеич было уперся. Княжеская гордость взыграла. «Я, говорит, только приказы его величества исполняю». Так его, понимаете, прикладами погнали.

— Нет, что же это будет? Что с нами сделают?

— А я, знаете, все же успел драгоценности припрятать.

Старые мальчики сходились и расходились — сумрачные, встрепанные, выбитые из колеи. Ждали последнего экзамена.

В зеркальные окна двусветного зала, топорща ветки деревьев, как жесткую щетину солдатских усов, заглядывала с ледяной ухмылкой синяя морда осенней ночи.

И вместо дежурного офицера в распахнувшуюся дверь, за пролетом которой в тусклом дыму коридора блеснули штыки часовых, ворвался худой, остроскулый верзила в измызганной солдатской шинели. Лицо у него было бледное и светилось изнутри мертвой стеариновой прозрачностью, а немигающие зеленые глаза таяли в темно-коричневых нимбах набрякших бессонницей век.

Он развернул бумагу и вскочил сапогами на белый шелк золоченого кресла, стоявшего у двери.

— Ставай до стенки в два ряда! — закричал он. — Перекличку робим. Как кликну чию фамилию, обзывайсь: «Я». Ну, живо!

И от его хрипловатого фальцета сгрудившаяся на середине зала толпа особ, не ниже пятого класса табели о рангах, всполошенно затопотав, как деревенские новобранцы, впервые попавшие в казармы, откатилась плотным комом к стене, растянулась резиновой жамкой и прилипла вдоль окон.

На двух рядах помертвелых лиц тревожными плошками замерцали глаза, прикованные к стеариновым щекам человека на кресле.

Человек сплюнул на пол, сказал вразумительно:

— Смирно! Я ваш комендант. Как кому за нуждой, обертайтесь до меня. А теперь отвечай на вызов.

От людского частокола, вбитого вдоль окон, проползли подавленные вздохи, и голос, деланно-спокойный, тая невысказываемое подозрение, коротко, словно пугаясь сам себя, спросил:

— А зачем перекличка?

Стеариновое лицо вдруг широко улыбнулось.

— Для порядка. Ровно не знаете? Надо ж на вас жратво выписывать аль нет?

И, предупреждая дальнейший разговор, горласто крикнул:

— Адамов!

Было неожиданно странно услыхать свою раздетую, освобожденную от звания, имени и отчества фамилию. Даже не понял сразу Евгений Павлович, что это он, превосходительство, генерал-майор, профессор Военно-юридической академии, может быть голым Адамовым.

Оттого не ответил и с недоумением скользнул глазами по рядам, ища другого, спрятавшегося Адамова. Но из рядов смотрели такие же вопрошающие и недоумевающие взгляды.

— Что ж, нет Адамова, что ли? — спросил комендант и повторил:

— Адамо-о-ов!

Руки упали по швам, грудь выпрямилась и, как в мальчишестве, на корпусной перекличке, Евгений Павлович звонко бросил: