Читать «Сыроедение. Книга переходного периода. Дневник. Рекомендации. Рецепты» онлайн - страница 74

Когда я наткнулась на эту информацию, мне стало понятно, почему я так тяжело отрывала себя от хлеба и синтетических сладостей.

Сейчас хлеб стараются сделать «полезным» – темным, неочищенным, с добавлением особых дрожжей и семечек подсолнечника или тыквы. Все эти меры по «реабилитации» хлеба не имеют смысла. Все равно в итоге в желудке оказывается смесь из дрожжей, крахмала и сахара.

Если в состав не входят дрожжи, то в желудке мы получаем крахмал и сахар. Что полезного остается от хлеба и булок? Семечки. Мои знакомые считают, что орехи полезны для здоровья, потому едят соленые прожаренные орешки. Думаю, они вредны по двум причинам: из-за соли и из-за способа приготовления. После жарки, то есть тепловой обработки, в орехах из полезного остаются только жиры, которые прямиком оседают в тканях и ведут к целлюлиту и ожирению. Так что на семечки в хлебе, как на последнюю надежду на его полезность, можно не обращать внимания.

Никакой хлеб не полезен, даже напичканный всем, чем только можно, все эти «добавки» – лишь следствие нежелания людей отказаться от скрытого вида алкоголизма.

Моя стирка подходит к концу, потому заканчиваю писать, эта тема очень обширная и глубокая, а я наметила здесь только некоторые пункты.

23 июня

Мы провели день на море, уехали от городской пасмурной погоды. Многие семьи сегодня отправились на природу, был нерабочий день – религиозный праздник. Люди радуются свободному дню, а не празднику в том смысле, в каком он был задуман.

Мы ехали к морю 4 часа, но и это расстояние, и сидение в машине почти без движения окупились. Мы только раз останавливались, чтобы заправиться и сходить в туалет.

Погода на море была совсем другой, в то время как в городе лил дождь. Яркое солнце, а я не подумала о солнечных очках. Мы оставили машину на стоянке, взяли рюкзаки и пошли через узкую улочку к променаду. Он был широкий и простирался на многие километры вперед, и почти безлюдный: купальный сезон еще не начался и в этой местности был рабочий день. Мы шли по променаду только вначале, а потом быстро спустились вниз и долгое время брели вдоль кромки моря, у самой воды. Дул прохладный ветер, но песок был теплым, нагретым солнечными лучами.

Мы приехали во время отлива, дно обнажилось, и я собирала ракушки и камушки. Нашла камень, весь в дырках, в одной из них застряла ракушка. Вытащить ее было невозможно, и я взяла камень с собой. На обнажившемся дне было полно водорослей, попадались маленькие крабы. Я бродила по берегу несколько часов, пока моя семья загорала. Сын занялся бегом, чего за ним раньше не водилось: он всегда говорил, что джоггинг – это скучно. Для купания было прохладно. Хотя я видела одну женщину, которая плавала.

Волны были сильные и высокие. Море напоминало вечный двигатель, непрекращающийся шум волн усыплял, убаюкивал. Может быть, поэтому мои дочери и муж, расслабленные, пролежали почти все время на песке. Для меня этот день превратился в сплошную медитацию.

На обед мы ели бананы и орехи. Конечно, моя семья этим не наелась, поэтому в ход затем пошли бутерброды. К вечеру нужно было возвращаться домой, а жаль. В голове возникла немного тоскливая мысль: если бы можно было поселиться здесь навсегда. Каждый день быть у моря, сидеть и смотреть вдаль. Там, на горизонте, небо словно округляется и нависает над берегом. Странное впечатление.